Я б ему даже маршрут позволил выбрать, несмотря на что у него и так преимущества по всем пунктам - он моложе меня на 10 лет, легче на 20 килограммов и бегает марафон на час быстрее, чем я. Я уже молчу о том, что лактатный порог Лэнса Армстронга и отношение его силы к его весу являются одними из самых высоких в мире.
“Нет, ты точно сумасшедший!” - повторил Лэнс.
Собственно, меня не настолько интересовало, насколько быстро Лэнс может бегать. Скорее мне было интересно научиться чему-либо у человека с непревзойденным духом соперничества, всегда готового бросить вызов - или же вызов принять. Казалось бы, что еще нужно доказывать парню, семь раз подряд выигравшему самую изматывающую велогонку мира - “Тур дэ Франс”? И тем не менее он не устает искать себе новые препятствия и преодолевать их. Например, когда его бывшая жена Кристин стала колумнисткой, специализирующейся на беге, Лэнс повадился бегать марафоны. Стоило его бывшему сопернику Флойду Лэндису, лишенному титула победителя “Тур дэ Франс” за употребление допинга, принять участие в 100-километровой гонке на маунтинбайках - на следующий год Лэнс стоял на старте этих же соревнований.
Но сейчас у Лэнса цель более важная, чем желтая майка лидера. Он ведет борьбу с соперником, который опасней всех его конкурентов по велоспорту, вместе взятых, - и как всегда делает это успешно. За три года, прошедшие с тех пор, как Лэнс Армстронг ушел из профессионального велоспорта, его фонд по борьбе с раком превратился из крошечной конторки с всего лишь четырьмя сотрудниками в мощную машину по сбору средств, к тому же имеющую достаточный вес в политике. В тот момент, когда я на заднем дворе его дома подговаривал Лэнса пробежаться со мной за десять тысяч долларов, один из его сотрудников как раз разъяснял по телефону австралийскому послу в США, что, если они хотят видеть Лэнса Армстрога среди участников велогонки Tour Down Under, проводимой в Австралии, им стоит серьезно задуматься на счет поддержки антираковой инициативы - как-никак появление Армстронга на гонке позволит собрать минимум 15 миллионов долларов от различных телеканалов за право трансляции этого выдающегося события.
При чем тут Австралия? да при том, что Лэнс взялся за рак очень серьезно и решил не ограничивать свои усилия по борьбе с этой напастью кампанией против отдельно взятого вида рака в отдельно взятой стране - он решил взвалить на себя почти фантастическую миссию бороться со всеми видами рака во всем мире.
Так что же им движет - неуемное эго или добрый гений, невидимый постороннему глазу тонкий механизм, позволяющий претворять его инстинкты хищника в победоносные решения? Лучшего способа выяснить это, чем подбить его на бег наперегонки со мной, я не придумал. Правда, тренеры Лэнса забраковали эту идею задолго до того, как я прилетел в Техас, - они сказали, что до окончания велогонки Лэнс не может подвергать ноги опасности. Но сейчас их тут не было - мы были вдвоем, и на дворе стоял солнечный осенний день. “Отличный день для пробежки”, - как бы невзначай вставил я. Лэнс как раз был в шортах, а мои беговые кроссовки ждали своего часа в багажнике автомобиля.
Лэнс рассмеялся, резко, отрывисто. “Тебе никогда не выиграть этой ставки”.
“Ты уверен? На пересеченной местности я далеко не подарок”.
Он помолчал мгновение, затем спросил: “Как быстро ты бегаешь?” И тут я получил отличный урок, как надо вводить противника в замешательство еще до того, как ты вступаешь с ним в схватку.
Молчание золото
Свою ошибку я осознал слишком поздно… Итак, на все мои предложения пробежаться Лэнс отвечал вопросами про мою скорость. Вполне естественно, через некоторое время яи сам стал задавать себе этот вопрос. Когда же Лэнс счел нужным выдать мне некоторую информацию по своей скорости, он рассказал самоуничижительную, на первый взгляд, историю, как он облажался в одном из 10-километровых пробегов.
“Я тренировался изо всех сил, даже вес сбросил. и вот, полный уверенности в отличном результате, я являюсь на старт. А температура-то, оказывается, 37 по Цельсию, плюс стопроцентная влажность, и бежать надо по сильно пересеченной местности…” В общем, он изо всех сил старался пробежать дистанцию хотя бы за 33 минуты, а в итоге ел-еле пробежал за … 35.
Когда цифры слегка улеглись в моей голове,я понял, что он только что запугал меня, как первоклашку, - между делом дал понять, что при не благоприятных условиях он смог пробежать 10 километров за весьма неплохое время.
Как позднее сказал мне Джон Кориот, старый друг Лэнса и чемпион США по велоспорту, он давно усвоил от Армстронга, что лучший способ напугать соперника - это сидеть тихо, не высовываться и в нужный момент показать, что его положение гораздо хуже, чем он считал.
“Посеять в человеке сомнение в его силах очень просто, достаточно просто держать рот на замке и не давать сопернику никакой информации о себе, - объяснил Кориот - Ты думаешь, что Лэнс отличный парень - до тех пор пока он не вымотает тебя до крайней степени и не заставит страдать. Тогда очарование проходит, но уже слишком поздно”.
Маму надо слушать
Задолго до того как Лэнс выиграл свою первую гонку, он начал создавать вокруг себя тесный круг друзей, которые окружают его и по сей день. Они - не свита при короле, они его система контроля собственного эго, это люди, которые уравновешивают его неуемные порывы и говорят вещи, которые он не хочет слышать. Заодно они служат надежной изоляцией от советов тех, в чьих советах Лэнс не нуждается.
“Наверное, в мире есть около дюжины человек, которым я доверяю на все 100%”, - говорит Лэнс. - Этим людям я бы доверил свою жизнь. Это избавляет меня от многих проблем. Когда идешь на войну, важно знать, кто идет с тобой. А больше человеку знать не надо”.
Когда Лэнс обдумывал свое решение вернуться в велоспорт, первым делом он обратился за советом к своей матери. Затем - у Дугу Ульману, человеку, трижды победившему рак и несмотря на свой достаточно молодой возраст (31 год) занимающему должность президента Фонда Лэнса Армстронга. “Лэнс спросил: “Как ты думаешь, если я опять буду участвовать в велогонках, это поможет нашему фонду?” Я ответил: “Естественно! Рак убивает больше людей, чем СПИД, туберкулез и малярия, вместе взятые, но об этом мало кто знает и еще меньше людей об этом говорит. Если мы сможем привлечь внимание к этой проблеме на высшем уровне и убедить мировых лидеров сделать это направление приоритетным, возможно, это будет твоим главным достижением в жизни”.
Ну а что бы произошло, если бы мама и Ульман сказали Лэнсу, что возвращение в большой спорт было бы ошибкой? Как говорит сам Лэнс: “Конечно, они всегда одобряют мои начинания. Если они не согласны, мы спорим. Возможно, один раз из тысячи им даже удастся меня убедить меня изменить решение”.
Человеческий фактор
Как только решение о возвращении в большой спорт было принято, перед Лэнсом выросла серьезная дилемма. Его близкий друг и одновременно бывший главный тренер Йохан Брюнель в тот момент занимался командой “Астана” (название команды недаром созвучно с названием казахской столицы, ее спонсором является группа казахстанских государственных промышленных компаний: кстати, за эту команду выступает наш земляк Ярослав Попович. - Прим.ред.). Проблема была в том, что за “Астану” ездил Альберто Контадор, победитель “Тур дэ Франс” 2007 года и, по определению самого Армстронга, “возможно, лучший велогонщик мира в трехнедельных гонках”. Пойди Лэнс в любую другую команду - он безоговорочно был бы в ней гонщиком номер один.
Но в случае сотрудничества с Брюнелем Лэнс рисковал впервые жизни быть отодвинутым на второй план. Итак, что же выбрал Армстронг? Конечно же, Брюнеля.
“Йохан - мой друг, и для меня совершенно невозможно соревноваться против него или мешать ему каким либо образом”, - вот как это он объясняет.
Я не мог не спросить, не идет ли дружба вразрез с его жизненно важными интересами.
“В данном случае они сходятся в одной точке. С точки зрения нашей верности друг другу гораздо более интересен тот факт, что я больше не являюсь единственным и непревзойденным кандидатом на победу.
Но я честный человек. Если найдется кто-то сильнее меня - я это признаю. для меня гораздо важнее выйти из такой ситуации с честью, а не требовать то, что мне не принадлежит”.
“То есть, если понадобится, ты готов уступить Контадору первое место в команде?” - спросил я, не очень то рассчитывая на ответ. “однозначно”, - ответил Лэнс.
Таким образом, мы приходим к одной из загадок современного спорта- как Лэнс Армстронг одержал семь побед подряд в “Тур дэ Франс”? Его пытались обвинить в использовании допинга. Но если он достиг таких результатов нечестным путем, это означает, что за все годы своей карьеры он никогда не ошибался в людях: ни разу не доверился неверному другу, ни разу не нанял неподходящего помощника и даже шприцы от допинга выбрасывали абсолютно надежные люди. Он никогда не доверял не той девушке и ни разу не задал лишнего вопроса не тому врачу. Только один раз, в 1999 году, его анализы показали позитивный результат на допинг - но их не приняли во внимание, признав методику тестирования ненадежной. В любом случае, с поличным его никто и никогда не ловил.
Конечно, мы не можем узнать, принимал ли Лэнс когда-нибудь препараты, улучшающие спортивные показатели. Но тот факт, что никто из близких ему людей никогда не пытался заработать на спекуляциях вокруг этого вопроса, совершенно бесспорно подтверждает одно: Армстронг никогда не ошибался в людях и его верность друзьям абсолютно взаимна.
Все ходы записаны, каждый шаг просчитан
“Раньше, - говорит Лэнс, - люди тренировались как придется, по наитию”. Если они себя чувствовали хорошо - они вкалывали на тренировке до упаду, а если вдруг им казалось, что у них плохое самочувствие, - они могли вообще забить на тренировку. При этом никто не мог сказать, чем хорошие дни отличаются от плохих.
” А сейчас информации навалом, пульс, давление и уровень молочной кислоты можно измерить с помощью одного-единственного прибора”. Эти волшебные цифры не только подсказывают Лэнсу, насколько он выкладывается на тренировках, они еще и показывают, когда он находится на пике формы и может показать наилучший результат на соревнованиях. “Именно так я определил, что готов выиграть “Тур дэ Франс”. Если утром я становлюсь на весы и они показывают определенный вес, а потом вечерний тест на мощность показывает то, что я ожидаю увидеть, - все, у соперников нет шансов”.
Цифры хороши не толкьо тем, что они не лгут, - еще их можно записывать и сравнивать показатели. Посреди гонки, когда ноги, кажется, начнут кричать от боли, а в голове кто-то коварно шепчет на ухо: “Парень, опомнись, второе место - это тоже неплохо”, - цифры не изменят своих значений и, если ты знаешь, что ты в отличной форме, это поддержит тебя в трудную минуту. Неудивительно, что, когда Лэнс решил вернуться в большой спорт, он первым делом взялся за свои измерения.
Когда Лэнс привлек Джона Кориота к организации первой стокилометровой гонки Ride for the Roses, целью которой был сбор на борьбу с раком, тот решил навести справки по аналогичному мероприятию - техасской гонке Hotter’n Hell 100. То ли ему попались неправильные данные, то ли он их не правильно прочел, но Кориот был уверен, что каждый раз двое из участников этой гонки не доживают до финиша (на самом деле двое участников Hotter’n Hell погибли за всю историю ее проведения). Перепуганный Кориот позвонил Армстронгу, чтобы прояснить ситуацию, и между ними состоялся такой диалог:
- Чувак, ты знаешь, что в этой гонке каждый год загибается двое парней?
- Чувак, от рака каждый год умирает семь миллионов. Так что расслабься.
Что ни говори, а в арифметике Лэнс силен…
Если бы я более тщательно подошел к сбору информации, может, и не попал бы впросак…
Перед тем как заявиться домой к Лэнсу Армстронгу и вызвать его на пробежку, я прочел все о том, как он сейчас тренируется. Я знал, что перед возвращением в велоспорт Лэнс сосредоточился на том, чтобы пробежать Чикагский марафон менее чем за 2:30. логика у меня была железная: марафон - это шоссе, беги себе да и все. Значит, бег по пересеченной местности, без дорог - слабое место Лэнса. Достаточно вытащить его в лес - и у меня появится шанс обогнать его. Приблизительно так я рассуждал, пока не выяснилось, чем на самом деле Лэнс занимался все лето. Тренер, нанятый им для подготовки к возвращению, оказался адептом тренировки мышц кора, подъема тяжестей, горного велосипеда - и бега по пересеченной местности…
К счастью для меня и моего кошелька, Лэнс прислушался к рекомендациям тренера и отказался бежать до завершения вело сезона. Но он сделал мне контрпредложение: ” Мы можем побегать в любое время после окончания “Тура”. Дай мне только месяц потренироваться”.
“Не пойдет, - ответил я. - Сейчас или никогда. Побежали, и ты увидишь, как я помашу тебе кроссовками из-за финишной черты”.
Лэнс даже не стал меня обламывать. Он прсото рассмеялся своим низким смехом: “Ну, удачи!”
Шахматы вместо шашек. Стратегическое мышление залог успеха
Победа в “Тур дэ Франс” невозможна без множества поражений. Эта 23-дневная гонка, разбитая на 21 этап. В один из годов Лэнс выиграл “Тур дэ Франс”, победив всего лишь в одном этапе, а это означает, что ему пришлось изрядно наглотаться пыли с колес едущих впереди соперников, чтобы в конце концов утереть им нос и показать, что он лучший.
Джон Кориот описывает это в образах из более спокойных видов спорта: “Я всегда говорю, что это больше похоже на шахматы, чем на шашки. Стоит выложиться слишком рано - и все, считай, ты спекся. Я участвую в гонках 12 лет, и только в течении последних двух лет я действительно осознал эту простую истину. А Лэнс еще давно вычислил, что в любой гонке у него есть всего один час на супер агрессивную езду, поэтому остальное время он уделяет построению правильной стратегии”. У них даже есть любимый анекдот на эту тему: на вершине холма стоят два быка, а в долине стадо коров. Один бык мчится во весь опор, чтобы первым покрыть корову, а второй идет вниз не спеша - он экономит силы, чтобы покрыть всех остальных коров. “Когда я прихожу к финишу вторым или где-то около того, Лэнс всегда пишет мне: “Тебя хватило только на одну корову, чувак”, - смеется Кориот.
В отношении своей антираковой кампании Livestrong Лэнс Армстронг не изменяет своей спортивной стратегии: “перед нами длинный путь и огромный объем работы, и иногда бывают дни, когда я думаю6 “парень, на что ты замахнулся?!” Но я знаю, ради чего я это делаю, и это дает мне силы продолжать”.
Тренируйся, как Лэнс. Неважно, бегаешь ты или ездишь на велосипеде - это поможет тебе увеличить максимальную крейсерскую скорость
Наибольшим вкладом Лэнса Армстронга в развитии видов спорта, ориентированных на выносливость, стало построение системы тренировок вокруг лактатного порога - наивысшей интенсивности нагрузок, при которой мышцы способны перерабатывать молочную кислоту сразу же после того, как она выделилась. Знать его значение очень важно, потому что как только молочная кислота начнет накапливаться в организме, твои показатели начнут снижаться. “Если ты не определишь свой лактатный порог, ты всегда будешь бежать быстро в дни легких тренировок и слишком медленно - в тяжелые”, - говорит Кен Мирке, спортивный врач и тренер, воспитавший шесть чемпионов мира по триатлону.
Чтобы определить лактатный порог, нужно узнать максимальную скорость, с которой ты можешь пробежать или проехать всю дистанцию до финиша. (Для тех, кто находится в действительно отличной форме, Мирке рекомендует 75-минутный тест: если ты к ним относишься, тебе достаточно пробежать максимальную дистанцию, которая позволит тебе прийти к финишу сильным, а не вымотанным до крайности).
Выяснил, на что ты способен? Теперь можно улучшать свои показатели. Для этого комбинируй долгие равномерные пробежки на скорости чуть ниже лактатного порога с отрезками на скорости, чуть превышающей лактатный порог. Таким образом большая часть тренировки будет проходить на скорости, чуть превышающей твою среднюю. Сам не заметишь, как станешь бегать быстрее и дольше.
Ссылка на оригинал:
http://astanafans.com/s-lensom-naperego ... #more-6323" onclick="window.open(this.href);return false;
