Дмитрий ГНЕЛИЦА, meast@ukr.net
Восточный контекст в украинском ракурсе
или
Иордания, Сирия на велосипедах
(„Не кажіть мамі, що я літаю”)
Предисловие
Каким образом нас, двух "махровых" водников занесло в пустыню на велосипедах? Э-э-х, знаете ли ... неисповедимы пути. Захотелось и все тут.
Подготовка к поездке заняла, ни много ни мало, два месяца. Интернет, телефон, маршрут, бронь, билеты, визы, страхи, страховки, снаряжение - ну что мне вам рассказывать.
За полгода до поездки в путешествие намеревалась отправиться группа из шести велосипедистов. В конце концов, как это часто бывает, нас осталось только двое. С моим спутником, Сашей Стельмахом из Запорожья, я познакомился уже в процессе подготовки, и до поездки мы встречались буквально два раза.
Из веселых моментов во время подготовки могу рассказать следующую историю. Звоню как-то в очередное турагенство, в поиске недорогих авиабилетов. Говорю, нужны, мол, билеты на самолет в Иорданию. Тур? Тур не нужен, едем в Иорданию на велосипедах путешествовать, самостоятельно. Девушка на другом конце провода помолчав, то ли в шутку, то ли всерьез спросила: "А зачем вам билеты?".
Наш маршрут был прост. По плану мы должны были прилететь в Амман и сделать кружок по Иордании (Аэропорт-Маадаба-АльКарак-Петра-Аккаба- Мертвое море -Пелла-Гадара-Джрераш), а улететь из Дамаска в Сирии (Босра-Дамаск-Пальмира-Хомс-Тартус-Дамаск).
Читаем официальные требования для выдачи визы в Иорданию."Чтобы получить визу нужно предоставить паспорт. Паспорт считается недействительным: а. если в нем нет фотографии; б. если на фотографии женщина в чадре" (это когда силуэт и одни глаза видно!).
С родителями, конечно, пришлось схитрить. Мама существо хрупкое, ее нервы нужно беречь. Мама любит по вечерам новости смотреть. По телевизору, знаете ли, чего только не порассказывают-напоказывают. В Аммане (столица Иордании) как раз взрывы в трех отелях, а Сирия хронически угрожает чьим-то национальным интересам. "Страшно, аж жуть..." Врать не хотелось, но пришлось. По легенде я ехал на Новый год с каким-то другом к каким-то знакомым в Польшу. Звонить не буду - дорого... Как Вам? И я про тоже. Белыми нитками шито. А мама, как ни странно, поверила!
Пару слов о климате который нас ожидал. Путешествие предстояло с 29 декабря по 21 января 2006 года - зима. Нас мог ожидать разброс температур от 0 С до 25 С. Возможны сильные ветра, сильные краткосрочные дожди, снег. В связи с этим мы запаслись теплыми спальными мешками, экстремальным обмундированием - флисами, термобельем, шапочками с виндблоком - не шибко уютно, зато заменяет гору одежды.
Навигация. В Интернете мне не удалось найти подробные карты Среднего Востока, поэтому GPS мы не брали. К тому же через всю Иорданию тянутся три большие параллельные дороги. Нам казалось, что заблудиться там просто негде, а в Сирии мы планировали оставить велосипеды в Дамаске и путешествовать, в основном, на общественном транспорте.
Связь. В больших городах в Иордании и Сирии есть Интернет-кафе. Мы купили в Иордании стартовый пакет местной компании, и все путешествие почти бесплатно общались с Украиной по ICQ. В Сирии мобильная связь дорога, но можно воспользоваться автоматическим роумингом иорданских карт (не забыть пополнить их еще в Иордании!). При покупке pre-paid карт в Иордании требуется паспорт, и подписать договор.
Иордания
Население Иордании - 5 млн. человек, 2 из которых проживают в столице - Аммане. Страна официально дружит со всеми: и арабами, и израильтянами.
Мадаба
Первые поселения людей на этом месте возникли еще 4.5 тыс. лет назад. Во II веке н.э. город становится частью могущественного набатейского царства. Затем город захватили римляне. Расцвет города начался с распространением христианства. Город упоминается в Ветхом Завете (Медеба).
Мадаба – город мозаик. Основная достопримечательность города – церковь святого Георгия. В церкви находиться древняя мозаичная карта Святой Земли. В центре карты расположен Иерусалим.
В 7 километрах от Мадабы находиться Гора Небо (мемориал Моисея). К мемориалу стекается множество паломников и туристов. Согласно Ветхому Завету, отсюда Моисей увидел Землю обетованную, к которой 40 лет вел израильтян, здесь же умер, и где-то в окрестностях был тайно похоронен.
В 2000 Иорданию посетил папа Иоанн Павел II. Среди мест, которые он посетил, были Мадаба и гора Небо. Гора Небо и Мадаба официально рекомендованы Ватиканом для паломничества.
С горы Небо очень красивый вид на горную часть Иордании и Мертвое море, в ясную погоду виден Израиль. Место совершенно умиротворенное, можно часами релаксировать глядя в даль, наслаждаться покоем, собой и окружающим миром.
В день нашего приезда у подножия горы Небо неспешно шествовали многочисленные говорливые туристы. Другая часть людей была немногословна и сосредоточена. Плотные кордоны военных внимательно всматривалась в проходящих - после взрывов в Аммане прошло всего пару месяцев.
На обратном пути от горы Небо подъехали до города на ржавом пикапе. Водитель, старый араб, по аглицки ни бум-бум, ни окей, полдороги что-то булькотел по-арабски, затем вернул затребованные ранее деньги. Из всей его тирады я понял суть: Аллах сказал ему с нас денег не брать. Спасибо.
Не задерживаясь в суетливой Мадабе едем дальше - по плану ночуем за городом. Остановились под пригорком, подальше от чужих глаз. Смеркалось. Валимся от усталости - в киевском аэропорту прождали вылет 6 часов, уже сутки как не спали. Только поставили палатку - на нас мчится разъяренный мужик, араб. Подошел ближе, увидел, что иностранцы, смягчился. Оказалось хозяин ближнего оливкового сада. Сказал, что собирается дождь, под пригорком место неудачное, пригласил заночевать в его саду.
Сил что-то делать еще нет и мы вежливо отказываемся.
Дороги Иордании пестрят множеством указателей населенных пунктов. На каждом из них надпись дублируется на арабском и английском языке. При этом расстояние до соответствующего населенного пункта указывается довольно редко.
На следующий день продолжаем путь в Аль-Карак. Затяжные изнурительные подъемы сменяются короткими спусками. Замечательные виды, чистое голубое небо. Дорога хорошая, на спусках чувствуем себя небожителями - разгоняемся до 65 км/ч. Больше - опасно, есть риск умчаться в пропасть.
На подъезде к горе Небо я с удовольствием разогнался на спуске. Погода солнечная, настроение радостное, дорожное покрытие отличное. Почему бы ни прокатиться с ветерком? Слева нависает холм, справа – обрыв. В самый апогей разгона неожиданно резкий и сильный порыв ветра чуть было не отправил меня к праотцам.
Местные жители реагировали на нас очень темпераментно. Иорданские дети и подростки, когда видели модные обтекаемые каски, красочную экипировку, яркие велосипеды, сильно за нас радовались. Радость проявлялась в том, что еще издалека они ватагой бежали к дороге, орали на всю округу "Hello! Hello! Hello! How are you?", пытались схватить руль, бросить палку, кинуть камень или, на худой конец, плюнуть в лицо.
Взрослые тоже когда-то были детьми. Теперь они выросли и поголовно передвигаются на японских пикапах. Вместо камней у них в руках руль! И они бибикают им непрерывно и самозабвенно, выдавая в воздух целые трели, в придачу весело галдя и гигигая из окон.
От такого плотного внимания поначалу чувствуешь себя звездой шоу-бизнеса. Через время этот балаган порядком утомляет, а громкие клаксонные гудки в спину вынуждают то и дело дергать руль в сторону и нервно оглядываться.
В огородах растут кактусы-деревья, вдоль дорог встречаются кедры. На обочинах часто видели обезглавленные трупы овец, иногда трупы собак. Что это значит так и осталось загадкой.
"Хулігани, гади, вбили коня ...".
В сельской местности столбы отсутствуют как вид. Электрические провода мирно вьются вдоль дороги по земле.
Где-то на полпути от Мадабы к Аль-Караку тяжелая дорога вознаграждается подарком в праздничной коробке с огромным красным бантом сверху. Длинный предлинный спуск с плато! Можно минут 15, то прямо, то огибая округлости поворотов, мчаться вниз. Ни о чем не думая, ничего не желая и наполняясь непреодолимой радостью бытия. Уу-уу-хх. И красоти-и-ища!!!
По завершению спуска дорога пролегает через плотину на большом озере. Далее снова следует подъем на точно такое же высоченное плато.
Серпантин дороги терялся где-то среди красивых белых облаков. Подвиги совершать не хотелось, и микроавтобус подвез нас до крепости в Аль-Караке.
Карак
Основная достопримечательность города - крепость крестоносцев.
Город был столицей нескольких древних царств. Упоминается в Библии. В ХII в. н.э. Карак захватили крестоносцы и на высоком холме выстроили хорошо укрепленную крепость. Крепость неоднократно осаждалась войсками небезызвестного Салах ад-Дина. В конце концов после одной из таких осад замок пал под ударами войска возглавляемого братом Салах ад-Дина. После изгнания крестоносцев в крепости хозяйничали арабы. В XIV владельцами оборонительного сооружения стали бедуины. Крепость несколько раз была серьезно разрушена. Достраивалась мамлюками и турками.
Множество огромных галерей, коридоров, различных помещений, с непривычки дух захватывает. Сурово, практично и мрачновато. Мы, дети компьютеров и мобильных телефонов, ходили, смотрели, щупали и пытались понять, как древний архитектор смог спроектировать эдакую махину? Как не запутался в этих хитросплетениях бесчисленных ходов и проходов? Множество стен, башен, несколько этажей, комнаты, перепады уровней, системы вентиляции, а у того бедолаги даже калькулятора не было. И странная штука – сооружение стоит до сих пор.
При осмотре большинства туристических объектов в Иордании и Сирии лучше иметь при себе фонарик.
Вечером, гуляя по Аль-Караку, остановились в изумлении перед памятником - из темноты на нас смотрел Богдан Хмельницкий - на арабском скакуне и с саблей!
После звонка к нам в отель забежали знакомые знакомых – два молодых араба. В Харькове учились. С ностальгией вспоминали жизнь на Украине и очень страстно признавались в любви к стране и девушке Юле из Харькова. Украинские общежития нанесли вред молодым людям – в отсутствии чужих глаз пили с нами водку и закусывали салом. По их признанию они со своими друзьями тайком покупают бутылку местного пива и тайком вшестером ее распивают. Горькие пьяницы.
Поговаривают, что охочие до алкоголя, для оправдания своего пристрастия, применяют к религиозным запретам формальные уловки. Аллах запретил пить вино - будем пить водку. Пророк сказал, что первые капли вина губят человека, так выльем первые капли и выпьем все остальные...
Маан
В Маан, как и планировалось, ехали на автобусе. Половина пассажиров автобуса – студенты. Среди них сильно выделялся один – лидер. Друзья Али учатся на компьютерщиков, он – на переводчика с английского языка. Порядком выпендривался. Что-то очень серьезно высказывался насчет врагов арабов, коммунизм и братьев мусульман. Ирак, Палестина, Иордания, Сирия, Иран – это братья. Они себя в обиду не дадут. Израиль, США – враги. На мобильном телефоне парень продемонстрировал фотографии Че Гевары, Фиделя Кастро, Уго Чавеса, а так же «это я со своим любимым автоматом так, это я со своим автоматом эдак, а это я со своим любимым автоматом вот эдак».
На автостанции таксист предложил свои услуги. Отказались, попросили рассказать, как попасть на дорогу, что ведет в Петру. Таксист не растерялся и в ответ рубанул гениальной услугой – такси поедет с нами, и будет показывать дорогу. Юморист.
На окраине Маана шибко продвинутые граждане с крыши дома швырнули в нас кирпич.
«Это конец, - подумал Штирлиц».
Далеко.
Недолет. И на том спасибо. Счастливо оставаться.
Местные особенности местного произношения сыграли с нами злую шутку. Несколько человек нам точно-преточно сказали, что до Петры fourteen (четырнадцать) километров и все время вниз - спуск. Надурили.
Уже смеркалось, но мы подумали "сколько тут ехать", да и местные студенты отсоветовали ночевать в Маане - небезопасный город. В реальности оказалось forty (сорок) километров.
До позднего вечера, на голодный желудок, в кромешной темноте мы бесконечно то поднимались в гору, то катились с горы, то снова в гору, то снова с горы, и искренне недоумевали «где эта долб…ая Петра»?
Петра
Петра - древний славетный город среди скал. Занимает целый горный район. Помните исхожую фразу про памятники древней Руси - "построена без единого гвоздя"? Про Петру можно сказать - построена без единого кирпича. Каждое здание целиком вырублено в скале или, если хотите, из скалы.
Поговаривают, что история Петры насчитывает не меньше 4000 лет. Город упоминается еще в Ветхом Завете. Когда в Петре появились набатейцы, которые этот город вырубили в скалах, никто толком не знает, но к 300 году до н.э. они там уже были. Петра, столица Набатеи, стояла на пересечении торговых караванных путей и была жутко богатой. На сокровища Петры покушались то греки, то римляне, то византийцы, то арабы. Такая беспорядочная историческая жизнь не могла не сказаться на судьбе города. После того, как там в 12 веке похозяйничали крестоносцы, активная жизнь в Петре практически угасла. Следующие несколько веков этими территориями заведовали бедуины, город занесло песком. Только в начале 19 века Петру "снова нашли" для цивилизации (взгляд из Европы).
Европейцы откопали занесенные песком каменные сооружения, а вот куда делись несметные сокровища набатейцев - неизвестно.
«Если бедуин сказал, что не брал, значит, он не отдаст».
Археологи откопали Петру на 15%. Остальные 85%, похоже, активно обрабатывают «черные археологи». Следы их деятельности можно увидеть во множестве. Достаточно отойти от основных экскурсионных маршрутов на соседний холм. Кто эти трудяги-старатели, легко догадаться: Петра отдана в пользование бедуинской общине. Вот они и пользуются…
Камни в Петре на ощупь шершавые и, если потереть ладошкой, легко крошатся в песок. Такой "песочный" город мог сохраниться только в сухом климате Иордании. В Украине или России подобный город размыли бы дожди, искрошили ветра. Бутылочки с красноватым, розовым, желтым песком продаются здесь повсеместно. Таких же оттенков окружающие скалы и здания древнего города.
Многие скалы имеют причудливые формы, и зачастую не поймешь: то ли эти изваяния дело рук природы, то ли человека.
Петра - странный город. Такое ощущение преследует непрерывно во время прогулки по Петре. Гигантские сооружения безмолвно взирают на пестрые фантики людей. Люди рождаются и умирают, государства появляются и исчезают, а Петра стоит себе и в ус не дует.
Считается, что большая часть раскопанных огромных строений - некрополи, там хоронили кости умерших. Судя по размерам некрополей, умерших туда можно было положить очень много. В те времена столько людей еще поискать нужно было, тем более мертвых.
Жители Петры проживали в вырубленных пещерах. Эти жилища напоминают дома пещерных городов Крыма (Шулдан, Мангуп, Эскикермен), только поболее будут. Кстати, в пещерных городах Крыма, так же активно орудуют „черные археологи”.
Билеты в Петру достаточно дорогие. Однодневный билет стоит около $30 с человека. Вычитал, как Кротов и его компания долго и безуспешно искали бесплатный пролаз в Петру. По случайности, мы такой проход нашли (для стесненных в средствах намек – «бесплатный» проход в противоположной стороне от платного :-) Хотя, судя по всему, существует не меньше четырех альтернативных входов.
Вечером в день приезда к нам в номер постучался паренек и подарил нам билеты в Петру. Турист оказался из Швейцарии. Год назад он с компанией путешествовал на велосипедах по Карпатам: Румыния – Украина. Контроль в Петре случайно не пометил их билеты как использованые, и они достались нам. Спасибо.
Петра двулика - несет в себе и восхищение, и разочарование. При взгляде на Петру, кажется, что за красивыми многоэтажными фасадами скрываются многочисленные просторные залы, красивые комнаты; что в скалах вырублены целые здания, дворцы. Увы. Ни красивых комнат, ни просто комнат. Чаще всего за входом располагается одна единственная комната. Без украшений, без интерьера. Голые некрасивые стены. У задней стены - ниши для погребения. Пожалуй, и все. Фасад есть, а дома нет. Из-за такого парадокса эти строения часто так и называют – “фасады”.
Рассказывать о посещении Петры дело неблагодарное. Опишу только пару интересных деталей, пару эпизодов.
Как только турист выходит из Сика на площадь перед Казной, на него набрасываются всевозможные продавцы-бедуины. Предлагают набатейские монеты (имитация под старину), черепки, ослов-верблюдов, цветной песок, оружие и всякую всячину. Сарацины довольно назойливы и напористы, отделаться от них непросто. Сказанное уверенным тоном “ля” (арабское «нет»), в подавляющем большинстве случаев срабатывает с первого раза.
Встретили Сашу из Одессы. Cаша, мужчина средних лет (подвижный, слегка хвастливый, по-одесски разговорчивый), стремился сфотографироваться на фоне всех достопримечательностей. В какой-то момент он громко заявил: «Мне только что бедуин предлагал набатейский секс!». Сначала мы опешили, затем попытались поддержать шутку. С кем секс, с бедуином что ли? «Нет с женщиной». А набатейский секс это что-то особенное? «Не знаю, но мне его предлагали. Я отказался» (по этическим соображениям мы здесь опускаем, почему Александр отказался от набатейского секса).
От такого сообщения мы совсем растерялись. Странно, набатейцев давно нет, а набатейский секс еще в обращении. С другой стороны, конечно, и такое бывает…
О проституции в Иордании мы не слыхивали. Может потому, что не интересовались? Ну ладно еще возле гостиниц, но здесь в пустыне, среди камней, как-то уж совсем экзотика. Во дают!
Через нескольких минут размышлений пришла догадка. Сашко ни слова не знает по-английски. По-видимому, бедуин предлагал ему купить набатейскую монету за шесть динаров (six - сикс), а нашему спутнику почудился «набатейский секс».
Вот он, генезис одесского юмора!
Продолжая тему секса, вспоминается, как в Петре один из осликов, которого я пытался запечатлеть на память, выразил мне свое ослиное презрение. Заметив, что его собираются фотографировать, осел окатил взглядом «как вы меня затрахали» и неспешно выкатил свой полуметровый телескоп. Как только снимок был сделан, ослик привел себя в исходное состояние.
Ответный выпад, сами понимаете, делать было не разумно: по размеру я уступал, а мое интеллектуальное превосходство неочевидно и недоказуемо. Пристыженный, я убрался восвояси.
Если бедуин заметит, что вы пытаетесь сфотографировать его или его скотинушку (осла, верблюда), он немедленно потребует с вас деньги. Якщо бедуін помітить, що ви намагаєтесь сфотографувати його самого чи його худобу (віслюка, верблюда), він негайно вимагатиме з вас гроші.
Основной вход в Петру - через Сик. Так называется узкий проход среди скал шириной 5-20 метров и длиной около километра, отвесные стены уходят вверх на 70-90 м.
Возвращаться той же дорогой через Сик нам не хотелось, и обратный путь мы выбрали через другое ущелье. Это ущелье издревле служит для отвода потоков дождевой воды от Сика.
Рассказывают шокирующую историю. То ли в 60-е, то ли в 70-е, дамба перед Сиком было в неисправности. Прошел сильный дождь. Потоки воды устремились в Сик и убили группу туристов вместе с гидом. Тогда погибло около двадцати человек.
На подходе к ущелью нас встретила стайка лопоухих и смешных козлят. А вон и бедуинское жилище на пригорке, верблюды привязаны. Откуда-то взялась черноволосая девчушка лет десяти, и стала изводить нас бесконечным «give me dinar”.
Большое красное яблоко было немедленно разделено пополам (для братика) и тут же с удовольствием и хрустом изничтожено.
Девчушка попрошайничать и забыла. Вдруг откуда-то сверху, со скал, как гром среди ясного неба, понеслась эхом арабская брань. Мамаша, которую мы так и не разглядели, что-то недовольно кричала дочери. Что именно, догадаться нетрудно. У девочки сползла счастливая улыбка и вновь понеслась заунывная бурлацкая песнь - «give me money”.
Говорим: мы же тебе яблоко уже дали, что тебе еще от нас надо? Девчушка отвечала по-взрослому: ага, яблоко - это мне, а еще другим надо, и кивнула в сторону жилища.
Девочка побежала впереди нас, якобы показывая дорогу и тем самым говоря – видите, я работаю, дайте денег. Сердце не камень: на 10 пиастров мы таки раскошелились.
Ущелье оказалось не для слабонервных. Временами проход сужается до метра, а то и меньше. Стены вздымаются вверх на 10-40 метров; порой стенки ущелья так по-змеиному изгибаются, что, запрокинув голову, невозможно увидеть небо. Потоки воды из камня вырезали такие скульптуры, создали такие фрески, сотворили такое безумство форм, красок, текстур, что страдать клаустрофобией было некогда - мы наслаждались.
То там, то здесь видны следы вертепа. Стихия в ущелье устраивает знатные кутежи. Сверху бессильно свисают иссохшиеся корни. Они напоминают чьи-то волосы наутро после ночи безудержного веселья.
В зимний период в ущелье не рекомендуют забредать. Обширный дождик, прошедший в горах, дойдет сюда мощным потоком. И поговорка «искусство требует жертв» может оказаться буквальной.
Под конец дня от усталости гудят ноги. От неимоверного количества увиденного (услышанного, пощупанного) туманится голова и подташнивает.
Наполненные впечатлениями возвращались в гостиницу. Наше такси уперлось в широкое полицейское авто. Яйцелоп из фильма "Кин-Дза-Дза" ехал очень неспешно и не позволял себя обогнать. На ходу обогащая мир новыми словами, мы отчаянно ругались и тащились следом по узким восточным улочкам.
В гостинице, щелкая местные телеканалы, открыли секрет знания иорданцами английского языка. В Хашимитском королевстве есть канал, по которому транслируют художественные фильмы на языках оригинала – английском, французском. На арабском - только субтитры. Просто и мудро. Да здравствует король!
Малая Петра
При желании можно съездить в Малую Петру (Little Petra). Километров 20 по шоссе в горы и вы там.
В Малой Петре жил народ победнее - ремесленники. Масштаб строений здесь поменьше и после посещения «большой» Петры место впечатляет не сильно.
“Фасадов” здесь мало. В основном - жилища людей.
Видно, что люди, здесь проживавшие, непрерывно боролись за воду. В каждом третьем доме расположен глубокий бассейн для воды, а скалы, крыши, стены, улицы покрывают борозды канавок. Сеть этих змееподобных борозд ведет в бассейны для воды. Похоже каждая капля в этом горном городе имела ценность и не должна была пропасть.
К нам пристал бедуин-проводник. Прогнать мы его так и не сумели, он неотступно сопровождал нас, навязывал экскурсию. Три английских слова (mister, ok, water) плюс жесты. В конце каньона, как и полагалось, мужик настойчиво потребовал денег. Проигнорировав крики «mister, no», “mister, stop” мы по-ребячески удрали в горы. Бедуин сел на лавочку и стал ждать возвращения непослушных туристов. Сделав круг через горы (слава Богу, не убились), мы вышли в центре каньона и направились на выход. А дядя-проводник все терпеливо ждал на скамеечке. Прости, если что не так.
Если, глядя на вход в Малую Петру, пойти влево (по грунтовой дороге), то через пару километров можно увидеть небольшое поселение бедуинов. Не тех «коммерческих» бедуинов, что торгуют в Петре, а настоящих, в процессе своей натуральной жизнедеятельности.
«Настоящие» бедуины, похоже, живут так же как 2 тысячелетия назад. Единственный современный атрибут, который мы заметили, – пластиковые канистры с водой.
Бедуинские шатры из тканей, иссушенные солнцем лица пожилых бедуинок, козы. Неподвижно и статично, застывший снимок. Только ветер гоняет туда-сюда песок. И от этого реальность становиться еще более очерченной, мистической, иррациональной.
Акаба
Южный раскованный город на берегу Красного моря. Встречается много женщин на улицах. Почти все без чадры. Любопытные девушки-школьницы позволяли себе открыто рассматривать нас и даже что-то спросили…
Здесь "сходятся" четыре государства. Если смотреть через Красное море на Египет - справа Израиль, слева - Саудовская Аравия. На берегу высоченный шпиль-флагшток с гигантским флагом Королевского Хашимитского королевства Иордания. Флаг занесен в Книгу рекордов Гиннеса, как самый большой в мире (по непроверенным данным: 60х30 метров, 400 кг, флагшток – 136 метров) Поговаривают, флаг хорошо виден из Элата и несколько смущает израильтян.
Заехали на местный рынок за продуктами. Брожу по рынку, скупаюсь. Тепло. Расхаживаю в своей любимой футболке. Футболка старая, в состоянии полураспада, покрыта миллионом микроскопических дырочек. Встретилась харчевня. Зашел подкрепиться. Феляфели, хумус, чай. Арабы-посетители подивились, что иностранец зашел в такую забегаловку, присел рядом с ними, еще и ест без всякого зазрения. Стали знакомиться. Прикинув, что моя одежда не лучше их одежды, а лицо обветренно, они предположили, что я иностранный работяга из порта.
По примеру Кротова разбили лагерь под навесами на общественных пляжах. Погода солнечная, можно сказать, теплая, вода градусов 18-20. Не обошлось без ложки дегтя. Сильный ветер вдоль берега таки не позволял расслабиться на полную катушку.
Местных граждан на берегу почти что нет – зима.
«Накинули» неопренчик и пошли купаться. Предупрежденный о морских ежах я первым делом засунул в воду лицо в маске. И-и-и, о ужас!!! Дно непрерывным ковром устилали сотни морских ежей. Маленькие тельца утыканы длиннющими (по 10-15 см) иглами. Распластавшись по поверхности воды, мы прокрались на глубину. Коралловые заросли просто тянутся вдоль общественных пляжей на глубине от 0.5 до 4 метров. Никакого акваланга не требуется. Полюбоваться подводными красотами можно с помощью маски-ласты-трубки. Стайки подводных коньков, множество пестрых рыб, несколько разновидностей кораллов (веточками, трубочками и в виде огромных наплывов, похожих на чьи-то мозги), змееподобная рыбка-злючка с острыми зубками и белесым телом, и даже подводная черепаха с клювом – оторваться от созерцания невозможно.
По ощущениям Красное море вкусное и дружественное.
Когда стемнело, напротив нашей палатки остановился джип. На крыше машины были четко видны очертания пулемета.
„Пан має не тільки рацію, а і кулемет.”
Один подошел проверять документы. Другой, с автоматом, стоял в стороне и держал нас на прицеле. Проверяющий офицер, на мою попытку подойти сбоку и подсветить своим фонариком, отреагировал четко – резко отступил в сторону.
Ни раздражения, ни дискомфорта мы не почувствовали - местные вояки работу делают быстро, корректно и вежливо. В конце, как обычно, «Welcome to Jordan».
Честь им и хвала.
На следующий день нам подсказали, что на пляже есть русские. Оказалось, семья сибиряков из Новосибирска. Папа, мама и дети подолгу плескались в воде. Мы удивились – из-за сильного ветра долго не покупаешься – быстро замерзаешь. Папа-сибиряк самодовольно осклабился: „Да у нас ща морозу минус 25 по Цельсию, нам здеся курорт, теплынь немеряная и все такое...”. Мерзляки украинцы понимающе закивали: „Сибирь – эта-а да-а, Сибирь - это не то шо Киев”.
Каково же было наше изумление, когда на обратном пути, в самолете, нам вежливо и хладнокровно объявили, что в Киеве 25 градусов мороза. Тогда перепад температур для нас составил 40 градусов!!!
Вечером к нам снова приехала машина. Уже без пулемета. Из машины снова вышли двое дядей. Без камуфляжа, в городской одежде. Один остался в сторонке. Другой, невысокий дядька, рубаха-парень, улыбка до ушей - „щирий йорданець, селянин, в вуса собі всміхається” - хи-хи ха-ха, к нам, мол как дела, как житуха, кто такие, отколь да куда путь держите, хи-хи ха-ха, как вам здесь, ну лады, бывайте мужики. Мужичонка, попрощавшись с нами, отошел на пару метров, и, по-видимому, закончив спектакль, совсем выпал из образа – вынул из-за пазухи бинокль, и, совершенно не смущаясь кромешной темнотой, уверенно посмотрел вдоль пляжа.
Вот такое оно, иорданское ГБ...
Дорога к Мертвому морю
Должен признаться, что это была самая экстремальная часть путешествия. Нас чуть не подстрелили.
Выехали из Акабы спозаранку. Двигаться было очень трудно, как сказали бедуины - "сезон ветров". Встречный порывистый ветер совсем останавливал велосипеды, гасил любые попытки хоть чуть-чуть разогнаться, изматывал неимоверно.
Ветер был такой силы, что проникал под манжеты ветровки. В результате рукава, грудь, живот, спина куртки надувались и пузырились. По ощущениям - телепузик в скафандре.
Нам хронически «везло». На протяжении всего нашего путешествия по Иордании дул ветер. И куда бы мы ни двигались – на юг, север, восток, запад, - ветер, за редким исключением, дул навстречу. Сезон для путешествия на велосипедах, похоже, был выбран неудачно.
Чтобы хоть как-то сберечь силы ехали паровозиком, впритык, ноздря в ноздрю. С перерывами, в таком режиме, за день намотали 55 км, а устали как лошади. По возможности старались подъехать на попутном транспорте.
Высаживая нас посреди пустыни из микроавтобуса, бедуины в последний раз предупреждают, что здесь лучше не ночевать - шакалы и пограничная зона. А нам что? Дорога вдоль израильской границы тянется километров 250, гостиницами и не пахнет, так не спать что ли?
На сутки отстаем от графика. Поэтому, включив на всю мощу иллюминацию, едем еще около 30 км. В темноте ехать приятно. Меньше машин и полное отсутствие людей. Тихо, почти нет ветра. Попытки с дороги разглядеть для ночлега какую-нибудь складку местности, которая прикрыла бы от всевозможных бдительных граждан и органов, не увенчалась успехом.
В очередной раз что-то такое померещилось и, оставив Сашу с велосипедами на обочине, иду с фонариком смотреть место для стоянки. Вот оно, вижу, наконец-то, искомое - замечательная ниша! Тут меня разбирает зло: сначала Саша сдержанно зовет с дороги, потом слышу нервно-истеричные сопли какого-то араба. Усталость смертельная, какого надо этому сумасшедшему на всю голову арабу, мы же не в твой огород залезли. Да и Саша хорош, я же делом занимаюсь, не может сам разобраться?
Выхожу на дорогу, направляюсь к арабу, который в очень обеспокоенном состоянии: глаза на выкате, лицо блестит испариной, руки трясутся, что-то истерически орет и пятиться. Недовольно, устало, пру на него нахрапом и совершенно по-русски: "Какого тебе надо?...".
Замечаю в руках у араба автомат (темно было). Сзади подбегают еще двое, в камуфляже, на ходу примыкают штыки. Старший секрета, эдакий здоровила, знает английский и кричит дать паспорта. От усталости я туповат, до меня все еще не доходит степень опасности, раздраженно резко разворачиваюсь и ...твою мать… слышу лязг передергиваемых затворов.
Дальше события разворачивались по схеме, хорошо знакомой по голливудским фильмам. Медленно, пятясь задом, чтобы было видно мои руки, иду к велосипеду, из баула медленно достаю документ (а Саша Стельмах - свой), медленно подхожу, медленно отдаю паспорт и медленно отступаю на несколько шагов.
Да-а, вот это вляпались, на пограничный секрет напоролись. Первый араб, по-видимому, нас очень испугался, слава Богу, палить не начал. До границы с Израилем один километр.
"Жила была девочка, сама виноватая...".
Быстрый допрос: кто, куда, откуда, что тут делаем, чего я ТУДА ходил, и что я ТАМ делал, обыск баулов и через 20 минут уже все улыбаются и закуривают. Долгие переговоры по мобилке и мы понимаем, что "наконец-то сегодня поесть и поспать" откладывается на неопределенное время.
Минут через сорок-пятьдесят приезжает Капитан и его солдаты. "Бумер" - отдыхает. Огромный, с хищным блеском, черный пикап, на крыше колдобина - двухметровый пулемет.
Повторный допрос. Капитан молодой, нарванный, добирается до цифрового фотоаппарата и изучает правдивость нашей "легенды". Долистывает до изображения осла в Петре и задает совершенно глупый вопрос:
- What is it? (что это?).
- Осел, - говорю.
- Why is it? (зачем это?).
- Ну так, «музыкой навеяло».
- Why is it? - не унимался Капитан.
Терпеливо объясняю, что в Украине ослов нет, что осел для нас экзотика. Иорданцы долго и довольно ржут, курят, тыкают в нас пальцами и дружелюбно скалятся.
Капитана не хватило признать, что мы не Агенты Матрицы. Стали ждать Полковника. Ждали долго. Больше часа. По-видимому, тот ехал издалека. Может, даже, его из постели вынули.
Полковник был похож на мексиканского дона Хулио, невысокий, солидный, седовласый. Еще он был похож на доброго, строгого и справедливого Папу. А все мы, включая солдат с автоматами, командира секретной засады и нагловатого Капитана, - на его непутевое потомство.
Пока Капитан докладывал, мы стали бесцеремонно жрать лепешки и переодеваться, так как порядком замерзли. Солдаты сквозь темень присматривали за нами. Сохранялась опасность, что мы исподтишка завалим к чертовой бабушке всю эту модную дискотеку. Да вы же понимаете, мы - люди серьезные, по мелочам не размениваемся - решили подождать ихних Генерала и Маршала, да те, сволочи, так и не приехали :-)
Полковник улыбнулся нашим жующим рожам, и сообщил, что, мол, тут ночевать нельзя (вот это новость!). Если мы тут заночуем, они нас застрелят, и снова улыбнулся.
"А глаза такие добрые-добрые...".
Дальше, по Сценарию, Полковник должен был предложить подвезти нас туда, где МОЖНО ночевать, к цивилизации. Полковник, словно прочитав наши мысли, улыбнулся снова, и, презрев Автора и Сценарий, предложил самостоятельно переться по трассе еще 10 км и заночевать на территории военной части.
Увы, ни через 10, ни через 30 км мы не встретили военной части, но это уже отдельная история.
Иншала.
Мертвое море
Что такое Мертвое море? 400 м ниже уровня моря и 30% соли в воде.
Купаться лучше в местах впадения горячих источников, что бы сразу обмыться от соли.
На один из таких источников добрались к одиннадцати вечера субботы. Источник во дворе гостиницы. Вокруг бедлам - много машин, куча арабов. Арабы бегают в одних плавках, очень возбуждены, постоянно в движении, гомон, на склонах десятки костров.
Спрашиваю у хозяина гостиницы поставить палатку во дворе.
Тот уточняет:
- Твой друг женщина или мужчина?
- Мужчина.
- Тогда ставь.
Источник представляет собой каскад прудиков, которые переливаются друг в друга. Самый верхний - самый горячий. Чем ниже, тем холоднее.
Сижу под водопадиком из верхнего пруда, расслабляюсь. Теплые струи водопада убаюкивают, вода пенится, в голове всплывают бурные карпатские речки, такие родные и такие далекие.
Хочу домой.
Подданные его Королевского Величества входят в раж. Человек тридцать парней, то положив руки на плечи, то взявшись за руки, водят хороводы, пускаются в дикие пляски. "Дикі танці" та й годі.
Стало понятно, что это место сугубо арабское, сокровенное, не для туристов. Иногда внутри меня что-то сжималось. Толпа есть толпа. Казалось, вот-вот им наскучат их игры, и они, заметив нас, придут и начнут разбираться, кто тут верный, а кто подглядывает.
Раскрепощением, радостью, весельем веяло отовсюду, при этом в воздухе витала некая тайная торжественность, ритуальность, вознесенность.
Ни алкоголя тебе, ни наркотиков. Наши братья славяне, в большинстве своем, так не умеют. Возможно, иорданцы "завелись" в честь некоего исламского праздника - жизнь и религия в Иордании связаны очень тесно.
Пару девушек, как мне показалось, я видел у костров, однако участия ночных в купаниях и праздничных вакханалиях они не принимали.
Празднество продолжалось до самого утра.
Утром возле отеля оказалось пустынно. Машины уехали и увезли в себе хозяев. Нашим взорам открылся «последний день Помпеи». Только вместо пепла - мусор. По всей округе целые горы свежего мусора и остатков гниющей на солнце еды. Старый мусор устилал ковром оба берега ручья. Сотни тысяч мух сидели на наших вещах, миллионы мертвых мух лежали по всей округе. Ужас! Кошмар! Антисанитария! Развели тут компостную яму! Наша санэпидемстанция получила бы нервный удар, закрыла ручей даже для осмотра, опломбировала бы печатями, а воду обеззаразили бы кипячением и тонной хлорки!
Солнце поднималось. Огромные автобусы каждые полчаса привозили на омовение в священных теплых водах стайки детишек. Маленькие легковые машинки привозили пожилых арабских джентльменов и леди, которые, чинно поддерживая друг друга, не спеша и умиротворенно, шествовали к ручью ополоснуть утомленные годами ноги.
Ощущение от Мертвого моря – комфорт и безопасность.
Группка подростков на берегу, увидев, что я купаюсь, стала интенсивно жестикулировать. Мне показалось, что они меня провоцируют – мол, слабо нырнуть. Ну конечно не слабо, «шо ж ми не козаки" – нырнул – о чем немедленно пожалел. Глаза я сильно зажмурил, а вот в носу стало невыносимо жечь, пришлось срочно грести к ручью, полоскать нос.
Подростки не покидали попыток мне что-то донести. Закончилось это тем, что один из них, лег на воду рядом со мной, взялся за руку (я лежал на спине), так и поплыли. Когда мы отплыли, лег параллельно мне на спину, взялся за мою ногу и закрыл глаза. Из вежливости я тоже взял его за ногу. Полежали. Потом были разные другие реверансы. Какие-то мальчишеские игры…
Вернулись. Следующий подросток. Опять вместе поплыли. Выполняя все эти непонятные действия, я мучился в догадках, что это за странные парные пируэты. Обряд, игра? Постоянно отгонял от себя навязчивую мысль о нетрадиционной ориентации – здесь это наказуемо. Что же это, елки палки? Меня надоела эта непонятность. В метрах пяти от берега я отодрал от себя руки подростка и спокойно поплыл себе к берегу. Мальчишки на берегу сначала онемели, затем их глаза расширились от ужаса, потом они стали активно жестикулировать, умоляюще что-то кричать и показывать мне за спину. Обернувшись, я увидел: парень, что есть духу, зажмурил глаза, лупит беспорядочно, в истерике руками о воду и … ревет…, причем так обиженно, с соплями во все стороны, как трехлетний ребенок, который потерял МАМУ.
В этот момент все стало на свои места – дети пустыни не только не умеют плавать (на Мертвом море это и необязательно), ребята панически боятся воды, и я им был нужен в качестве поводыря.
Место крещения Христа на реке Иордан
После купаний в Мертвом море мышцы совершенно расслабились, и крутить педали совсем не желали. Тем не менее, мы умудрились заблудиться. Кто же мог догадаться, что искомое находиться по указателю "Baptist Site".
Вдоль дороги тянулись помидоровые поля. Поля иорданские, а натура наша, украинская, свое взяла. Остановились, угостились. «Шара» - и на слух приятно, и на вкус сладко.
По встречной полосе проехали наши коллеги. Он и Она, на шоссейниках. В отличие от нас, в облегающих велокостюмах, без вещей, только с легкими рюкзачками. Кто они, откуда? Может москвичи? По-видимому, живут в гостинице в Аммане и делают радиальные выезды. Что ж, удобно. Жаль, поздно заметили, не пообщались.
По трассе сновали многочисленные грузовики и грузовички. Время сбора очередного урожая. Апельсины, мандарины, лимоны, помело, помидоры, кабачки и куча всего остального.
Заночевали у обочины на пригорке. Натянуло тучи - дело к северу страны. Меж туч прорезалось солнце и красиво подсветило мечеть на холме.
На ужин были те самые помидоры, ящик апельсин и сало. Откуда-то пришел восьмилетний мальчик и с интересом за нами наблюдал. Недалеко жили бедуины. Подумали - их пацан. Оказалось - палестинский нигер. Он так и сказал - "нигер". Безо всякой расовой дипломатии. Когда дело дошло до еды, я слегка переживал за моральное и религиозное здоровье мальчика. До сего момента мы "ЭТО" прилюдно не делали. От греха подальше. Палестинский мальчик во все глаза таращился на сало, стараясь всеми силами вникнуть в природу явления. К счастью, ему этого не удалось. На расспросы отвечали уклончиво – мол, сугубо украинская еда и точка...
Утром, заподозрив, что заблудились, несколько раз спросили дорогу у военных и полицейских. Те, не моргнув глазом, дабы не ударить лицом в песок, отвечали, да-да, вы правильно путь держите добрые молодцы, туда вам и дорога ... welcome to Jordan, счастливого пути и фирменная улыбка.
Ха-ха.
Затем мы битых два часа штурмовали крутой подъем на перевал, по дороге, как оказалось, совсем не в ту сторону. Там же, нас жестко побило дождем и градом, вымокли до нитки. Одним словом промахнулись мы мимо места крещения Христа на Иордане. Возвращаться не было сил, и мы направились к следующей цели путешествия.
Пелла
В этом месте люди осели со времен палеолита. За 2 тыс. лет до н.э. здесь уже существовал город. Пелла названа солдатами Македонского в честь родного города полководца. При римлянах она входила в состав Декаполиса. Славу городу принесли горячие целительные источники, богатство – караванная торговля. Со временем Пелла стал христианским центром. На сегодня город официально рекомендован Ватиканом для паломничества.
Место историческое, священное, но сегодня смотреть здесь практически нечего. Невнятные развалины в состоянии раскопок - из желтой глины торчат белые камни. Нормально восстановлен только один греко-римский храм.
При выезде из Пеллы несколько раз малышня и подростки попытались забросать нас камнями. Подрастающее поколение трусовато и любит кидать булыжники исподтишка. Действенный метод: на ходу посмотреть пристально в глаза и укоризненно-угрожающе покачать головой – не делай этого, хуже будет. На Сашу покушаются реже. К старшим здесь относятся с уважением.
Гадара
Дорога к Гадаре пролегала через лимонные сады. Поспевал зимний урожай, и воздух был наполнен тонким и нежным ароматом. И пахло отнюдь не лимонами - неимоверным коктейлем эфирных масел, которые источали листья и плоды тысяч лимонных деревьев.
Дорога повернула направо. В ста метрах – Израиль. На высотках с обеих сторон пулеметные гнезда. Пейзаж мрачноватый, улыбаться не хочется. Дорога пошла резко в гору. Река осталась внизу. Берег иудейский и берег мусульманский – между ними пропасть. С одной стороны на другую на большой высоте повис старый полуразрушенный мост. Живописно. Тихо. Сюрреалистично. Голландские высоты. Где-то недалеко граница с Сирией. Ну да ладно – нам туда еще рано.
Гадара - древнее поселение, которое при греках (III в. д.н. э.) выросло в целый город. При римлянах в составе Декаполиса (союза десяти городов) Гадара сказочно богатела, мощно развивались торговля, строительство, искусства. В период своего расцвета Гадара была одним из ведущих интеллектуальных центров Римской империи, городом поэтов, философов, художников, актеров, ученых. Искупавшись в теплых источниках неподалеку, римские вельможи любили здесь отдохнуть и развлечься. Затем Гадара досталась Византии, а в VII в.н.э. хозяевами города стали мусульмане.
Город вытесан из темного камня и выглядит невесело. Колонны, аллеи, дома, храмы, террасы, портики, амфитеатры, базилики, склепы, бани. По преданию по этим улицам бродил Христос. На горизонте видно Галлилеево море. То самое, по которому, как посуху, ходил Сын Божий.
Совсем стемнело.
Зашли в харчевню. Угостились стандартным набором: феляфели, хумус, салат, чай. Пообщались с жителем Гамбурга. Путешествует один, автобусами. Еще один сумасшедший.
Решили проехаться потемну, сколько получится, и заночевать в палатке. Купили хлеба и покатили.
Хребтина, по которой катимся, кажется бесконечной. Проехали километров тридцать, а заночевать негде. «Чередой дочерей» - села. С обеих сторон дороги ниточкой – дома. Ни просвета, ни прогалинки. Холодает. Моросит дождь. Хочется определенности и спать.
Делать нечего - заходим в какой-то двор. Стук в дверь. Жена хозяина знает английский. Проблема не в этом. Пятнадцать минут, используя английский, арабский и «крокодил» мы повторяли одно и то же. И вот победа. Хозяйка осознала: то, что иностранцы просят разрешения заночевать в саду – не изъяны ее английского – а правда. Еще минут десять нас отговаривали от такого безумного поступка - это холодно, непонятно и неправильно.
Поставили палатку. С одной стороны палатки растет олива, с другой – лимон. Приятно.
Хозяин Калах – школьный учитель. Жена – домохозяйка. Шестеро детей.
Совсем недавно, согласно статистике, иорданская семья заводила в среднем шестеро детей. На сегодня, благодаря усилиям властей королевства, этот показатель уменьшился вдвое.
Хозяева вынесли на улицу стол, стулья, угощенья и потекла беседа. Хозяйка оказалась приятной и интеллигентной. От нее веяло добром и материнством.
Калах – большой ребенок, где-то нескладный, немножко резкий, спонтанный и непосредственный. Его жена – воплощение женственности и мудрости. Неторопливая, мягкая, обволакивающая. Незаметно направляет действия мужа, подсказывает, как обращаться с гостями, невидимо руководит беседой. Не успевали мы что-то постесняться спросить, как нам это подсказывали, не успевали мы что-то захотеть – нам это давали.
Спасибо вам.
Калаху очень понравились наши налобные фонарики. Утром он осторожно попросил подарить. Я пожадничал. Сказал, что поход еще длинный, без фонарика никак - правда. Саша подарил свой. Через два дня мой фонарик навсегда сломался.
Арабы, которых мы встречали до этого, не отличались открытостью. Жена, дети, дом – это inside. Тем паче для иностранцев. Камерность, герметичность. Гостеприимство всегда имело четко очерченные рамки. Часто сугубо коммерческие. Молодые зачастую совершенные балаболы - да мы с вами такие братья на век, Украина -forever, вы для нас самые дорогие гости, да мы для вас все что хотите, и т. д. А за словами - пустота. Настоящего душевного общения не получалось. Всегда – отрезок, дистанция.
Арабские женщины - отдельный разговор. Закрытые, отстраненные. Так требует культура и религия. Многие носят чадру, особенно в сельской местности. Бывает, лицо открыто, бывает, видны только глаза, бывает, даже глаза занавешены сеточкой. Пытаясь понять, чем здесь живут женщины, временами я пристально вглядывался в лицо какой-нибудь мусульманки. Саша Стельмах, шутя, по-отечески, предупреждал: смотри, здесь с этим строго, еще один такой взгляд и заставят жениться!!!
Ирбид
Предместья Ирбида. В честь большого исламского праздника - выходной. Горожане в приподнятом настроении массово снуют по улицам, улыбаются и радуются жизни. На залитых кровью тротуарах валяются трупы сотен свежезабитых овец. Солнечный и теплый день. Ехать легко и приятно.
У детишек спросили дорогу. Из двора вышел отец, с доброй дружелюбной улыбкой и окровавленным фартуком. Усадил, традиционно гостям принесли кофе, воду, конфеты. Разговорились. Овец принесли в жертву. Курбан-байрам – один из самых почитаемых в исламе праздников. Четверть мяса полагалось скормить гостям. Нам, гостям, мяса не предложили. То ли мясо еще не сготовили, то ли мы не подходящего вероисповедания.
В Иордании около 5% населения христиане. Мусульмане к христианам относятся толерантно. К тому же, Христос в исламе – почитаемый святой.
Ранее, при встречах, называя свое имя, в лице собеседника я замечал мимолетное удивление и растерянность, но не придавал этому значения. Отец семейства поведал нам секрет. Оказалось у арабов имя «Дима» - женское.
Меня такой сюрприз немало смутил. Всех присутствующих я немедленно уведомил о твердом намерении в дальнейшем представляться только полным именем – Дмитрий. Араб в ответ мягко улыбнулся, и сказал, что я погорячился. Дима – хорошее имя. «Дима» обозначает Небо. А Небо приносит в пустыню дождь.
Так я стал «Димой, приносящим дождь». Почти как «Поющие в терновнике»!
В Ирбиде зашли в местный фаст-фуд. За соседним столиком сидела стайка детей от 5 до 12 лет. Без родителей. Дети ели, чувствовали себя раскованно, сильно шумели и слегка хулиганили. Несмотря на это обслуживающий персонал даже бровью не повел, ни грозного тебе взгляда, ни замечания, ни недовольства. Дети здесь святое. Дети – будущее.
Джераш
Люди на этом месте осели еще со времен Каменного века. Эллинистический город появился здесь где-то во II в. до н.э. Позднее римляне включили Джераш в состав Декаполиса. Город посещал Иисус Христос.
Судьба Джераша сродни судьбе Помпей – в какой-то момент город был законсервирован гигантским грязевым селем. Благодаря этому из всех городов Декаполиса Джераш сохранился лучше всего. Добрая половина города недоступна для археологов, так как современный Джераш построен поверх древнего.
Смеркается. Стоим на тротуаре, думу думаем, усами шевелим, воздух нюхаем - и где бы нам заночевать. В центре гостиница дорогая. Вторая бог знает где, но, похоже, тоже дорогая. Думали плодовито - из магазинчика "Кодак" вышел продавец и расспросил, кто мы, что мы, куда путь держим, и чего пригорюнились.
- Да вот, - говорим, - там дорого, а тут – негде. Палатку в самом центре города как-то неудобно ставить. В Киеве, например, милиционеры бы нас не поняли, может даже, больно причинили за такое действо.
- Тю-ю-ю, - відповідає наш співрозмовник на чистій агліцькій мові, - які проблеми, шановні українські брати, ставте намет отам, поміж іподромом, якому 2 тисячі років і колишнім римським містом, котрому більше ніж 2 тисячі років.
Почесали мы велосипедные каски на затылке, покряхтели и молвим:
- Так напротив же полицейский участок.
- То є гарно, будете під надійним захістом, у безпеці.
- А если прийдут и начнут арестовывать?
- Та-а-а не прийдуть. А якщо прийдуть кажіть собі: "ноу инглиш, ноу инглиш", та й годі. Якщо й це не допоможе, зателефонуйте мені, я все владнаю.
Сказано - сделано. Разведка показала, что напротив обычного полицейского участка, на пригорке, находиться к тому же участок "туристической полиции". Между двумя полициями нам и предстояло заночевать.
Дородный дядька, в широких лампасах, широких погонах и с наетой пузякой - "туристический полицейский", смекнув, что мы топчемся в ожидании темноты, неторопливо подошел и честно спросил:
- Вы здесь ночевать собираетесь?
Оторопев от такой наглости, я сходу нас выдал:
- "Yes".(ох уж эти хитрющие иорданские полицейские!)
- Ну идемте, покажу вам, где можно - и отвел нас на территорию, где мы и наметили обосноваться.
Чтобы за ночь туристы не превратили ихний иорданский песок в нашенский украинский чернозем, офицер показал туалет при туристическом центре, чистый, бесплатный и с горячей водой.
Развивая достигнутый успех, мы отнесли в полицейский участок заряжаться аккумуляторы – пусть почувствуют свою причастность к мировому туризму. "Не имей сто рублей, не имей сто друзей, а имей одну наглую рожу".
Шукран. Шукран. Шукран.
Утром пошли осматривать город-музей. Джераш впечатляет. Греческие и римские храмы соседствуют с христианскими церквями, соборами и мусульманской мечетью. Улицы, площади, торговые ряды, бани, театры, фонтаны. А вид сотен, уходящих за горизонт колонн, вызывает одно сравнение - „як бурьяна”. Древняя мощеная дорога будит воображение, и с легкостью видишь на этой улице колесницы с вельможами, легионеров в амуниции и бредущих неторопливо горожан.
Джераш сложен из светло-желтых камней. Возможно благодаря этому, даже приземленные массивные сооружения выглядят легко и солнечно.
В городе два амфитеатра – на 1600 и на 3000 мест. Когда подходили к большему амфитеатру услышали звуки волынки. Наше удивление возросло, когда мы зашли внутрь. Вместо шотландцев по сцене с волынками вышагивали темнокожие арабы. Целый оркестр в юбках.
Недалеко от Северных ворот я заметил полянку странных растений. На коротких стебельках располагаются плоды - маленькие продолговатые шарики: зеленые, мохнатые, по форме напоминающие мяч для регби. Захотелось одно из них сфотографировать крупным планом. Присел. Решил отодвинуть в сторону соседнее растение, чтобы не влезало в кадр. Как только я прикоснулся к нему, плод взорвался, лицо забрызгало содержимым. Первая реакция - шок: Что же будет с моими глазами?
Глаза не жгло, ко мне вернулся разум и я расхохотался. Не зря в школе учился! Мохнатое растение, которое меня напугало – бешеный огурец. Вот так встреча. Хи-хи. Меня использовали для размножения!
На древнем ипподроме, что перед музеем, каждый день проходит театрализованное действо с римскими легионерами. Увы, посмотреть на оное нам не удалось – в стране выходной день - пятница.
Сирия
Население Сирии 16 млн. человек, из них 3 млн. проживает в столице страны - Дамаске. Около 15% населения составляют христиане. Страна серьезно не дружит с израильтянами. На две трети территории раскинулась Сирийская пустныня.
Граница
В этом путешествии сложилась традиция: днем мы что-то осматриваем, а ночью, спаси Господи, куда-то едем. Иордано-сирийскую границу пересекали так же, потемну.
Катимся по нейтральной территории. Нейтральная полоса на этом переходе широченная - около 8 километров. С намеком на приграничный инцидент в Иордании, шутя предлагаю Саше разбить лагерь прямо здесь. Мой напарник шутку понимать не захотел и рассмотрел вопрос с глобальной точки зрения. Сказал, что если начнут стрелять с обеих сторон, то может начаться война. Угрюмо так сказал. Пессимист.
На дороге, возле будки, стоит сирийский пограничник, останавливает редкие легковушки. Мы приближаемся на велосипедах с хорошей скоростью, с мощной иллюминацией и в светоотражающей экипировке. Увидев в ночи такое марево, пограничник впал в ступор, рука с жезлом безвольно повисла вдоль тела. Скорость мы не сбавляли и собирались служивого просто объехать – не машины ведь. Когда до пограничника оставалось метров пять, тот очнулся, задергался, забегал по дороге, судорожно пытаясь преградить нам путь своим телом.
Человек десять разных чинов раз двадцать проверили, нет ли в наших паспортах, по случайности, отметок о пребывании в Израиле. Малейшее подозрение, и от ворот поворот. Несмотря на визу в паспорте.
После всех формальностей, сели на велосипеды и продолжили путь. Проехали ярко освещенную остановку с лавочками, паренек с рюкзаком сидит, автобус ждет. Через полкилометра дорогу преграждает шлагбаум. Снова проверка, надеемся, последняя.
Вояка уж начал поднимать шлагбаум, да тут зазвонил телефон.
«- Кто говорит? - Слон».
При разговоре сириец косо посматривал в нашу сторону. Нам сие очень не понравилось. И оказались правы. Пограничник закончил разговор и кивнул «Езжайте назад!».
Душа ушла в пятки, сердце замерло. В голове пронеслась буря и миллионы предположений. Пограничник выдержал эффектную паузу и добавил: «Вы таможню проскочили».
Фу, блин. «Остановка» оказалось таможней.
Нас там уже ждали. В глазах трех мужичков таможенников светилось такое неподдельное счастье, что мы радостно заулыбались в ответ. Нас спросили, откуда мы, и с детским восхищением рассказали, какие мы классные. На прощанье служивые наконец-то спросили, что в баулах. «А-а-а, всякая хрень-дребедень». Таможенники “махнули рукой”, еще раз сказали, какие мы молодцы и пожелали счастливого пути.
Украинцы уважили таможню. Таможня дает добро.
Босра
В Босру мы попали поздно вечером. Лил дождь. На улицах безлюдно. В палатку совсем не хотелось. Издалека светилась крупная сетевая гостиница. Светилась синими огнями и непомерной дороговизной. Единственная гостиница на весь городок. Зашли. Самый дешевый номер стоил ...ого... . Столько платить мы не готовы. Из нашего старого путеводителя следовало, что можно недорого переночевать в городской крепости, но попасть туда нужно было днем. Набравшись наглости, спросили у мальчика-менеджера поставить палатку на территории гостиницы - постриженная травка в центре города, не так уж плохо в нашем положении. Мальчик подивился и с готовностью предложил вернуться к обсуждению этого вопроса позже, если с крепостью ничего не выйдет.
Поехали к крепости. Недружелюбная дверь из кованого железа да мрачный глубокий ров по периметру и сейчас, спустя 2 тыс. лет, надежно защищают крепость от незваных гостей. Одним словом, с ночлегом в крепости ничего не вышло.
Дело к полночи. В темноте под проливным дождем два велосипедиста обескуражено ездили кругами возле крепости. В сто пятидесятый раз за это путешествие мы не знали что делать. Путного в голову не приходило. Впрочем, непутевого тоже. И ни души.
«Улица, фонарь, аптека...».
Вдруг откуда-то из подворотни вышла тень и направилась к нам. Арабский Человек-дождя, узнав, что нам нужен ночлег, куда-то позвонил по телефону, и уже через 15 минут хозяин одной из кафешек заводил нас в свои владения.
Моцный бизнесмен предложил ночлег в кафе на топчане, туалет на улице, душ с холодной водой там же. Вялый торг, несусветную для таких условий цену немножко сбили. Да куда деваться.
Внутри холодно и сыро. Буржуйка не помогает. Само помещение сложено из крупных темных камней, включено в какой-то импортный музейный каталог, ему пара тысяч лет. Осознание этого немножко согревает.
Хозяин – молодой мужчина – модник, коллекционер и эстет. Музей, да и только. Кафешка целенаправленно наполнена старинными и колоритными вещами: посуда, инструменты, этническая одежда, статуэтки, различные предметы обихода – подобрано тщательно, со вкусом. Приятно и посмотреть, и потрогать, и в руках подержать.
Хозяин увлекается фотоискусством, хвастался, показывал альбом. Особенно хороши у него женщины велосипедистки – за пару лет до нашего приезда Босра оказалась на пути международного женского велопробега, то ли во имя мира, то ли во имя чего-то еще такого же доброго и гуманного. Судя по всему, местные джентльмены испытали серьезный моральный шок при виде фигуристых европеек одетых в короткие маечки и шортики. Фотокарточки оных до сих пор являются предметом особой гордости и эстетического наслаждения. Проворному ловеласу даже удалось завлечь дамочек в свои владения – кафешку: чаю, мол, попить да наряды сирийские примерить…
Город существует как минимум со II тыс. до н.э. Босра была северной столицей набатейского царства. Основным статьями дохода тогда были сельское хозяйство и караванная торговля. Со временем город отошел римлянам, затем Византии, затем арабам. Крестоносцы так и не смогли захватить Босру. В городе бывал пророк Мухаммед. Босра первая среди сирийских городов приняла ислам. Город упоминается в Библии.
По преданию, верблюдица, на которой ехал Пророк, опустилась на колени при его въезде в Босру. В одной из мечетей Босры обязательно покажут плиту с отпечатком копыта той самой верблюдицы.
Рядом с крепостью Босры – обширные развалины древнего города. Как и крепость, древний город сложен из темных камней и в дождливую погоду выглядит особенно невесело. Некоторые помещения исторических развалин сегодня заселены бедными семьями. Дети 5-12 лет из этих семей играют здесь же, среди руин.
Архитектура древних улиц носит отпечаток Римской империи. При этом, в отличие от Джераша, из глубины темного базальта на нас взирают тысячелетия именно арабской культуры и арабской жизни.
В городе живут призраки прошлого. Их ощущаешь телесно, они плотной субстанцией разлиты в воздухе, обволакивают строения и невнятно бормочут на ухо. Будто гигантский сель одним махом накрыл не Джераш (историки все напутали!), а древнюю Босру, и в одночасье законсервировал ту жизнь, те надежды, те устремления, тот смысл. Фимиам прошлого по сей день сочится из камней, будоражит чувства и путает мысли забредшего сюда туриста.
Из ближнего минарета неожиданно начинает петь муэдзин. К нему присоединяется второй, третий, четвертый … и вот уже десяток разных голосов со всей округи призывает мусульман к молитве. Каждый голос нитью переплетается с другими и вот уже в пространстве колышется нетканое полотно всепроникающих вибраций, город накрыт невидимой сетью, куполом. Когда этот звуковой поток прекращается, обнаруживаешь себя посреди древних развалин, беззащитно озираешься, чувствуешь себя глупо и неуверенно.
По всей территории Иордании и Сирии разбросаны тысячи минаретов. Пять раз в день муэдзины призывают правоверных мусульман к молитве. У большинства муэдзинов напевы мелодичны, схожи на песню. У иных - резки и неприятны. Совсем редко встречаются голоса, чьи речитативы совсем неудобоваримы и напоминают, к примеру, пропагандистские речи какого-нибудь диктатора. Сегодня муэдзинам не приходится чрезмерно надрывать свой голос, чтобы их услышали верующие, – на минаретах установлены ретрансляторы и современная звукоусиливающая аппаратура.
Основной достопримечательностью города является таки крепость. За время путешествия по Иордании мы насмотрелись немало. Тем не менее, когда мы зашли в Босре в крепость, у нас перехватило дух и дыхание. Крепость выстроена вокруг грандиозного древнего театра.
Театр был возведен во II веке н.э. Вмещает в себя 9 тыс. зрителей, в диаметре - 100 м. Над зрительскими местами натягивали шелковый тент, который защищал посетителей летом от солнца, а зимой от дождя. С помощью специального занавеса над зретелями разбрызгивали ароматизированную воду.
Театр опоясывает несколько этажей галерей. Ширина некоторых из них такова, что, на мой взгляд, там без труда проедет пятеро всадников. По периметру театра находиться все то, что необходимо для полноценного фортификационного сооружения – защитный ров, высокие стены, бойницы, различная оборонительная инфраструктура и подъемный мост на входе.
То ли благодаря умениям древних строителей, то ли благодаря стараниям современных реставраторов, но после сильного дождя внутри крепости я не заметил ни одного подтека, ни одного влажного камня, ни одной лужицы.
Как и другие амфитеатры, театр в Босре имеет именные места для VIP персон. Большинство мест для зрителей вытесаны из камня в виде лавок. Привилегированные места – из камня в виде кресел. Разместившись в центральном кресле, я почувствовал, как мои ноги вросли в землю, а в жилах загудела кровь. Окинув тяжелым взором сцену и зрительские ряды, я ощутил себя властителем: все вокруг - мое.
Вспоминается один случай. Знакомые дали примерить шинель НКВД 30-х годов. Шинель скроена таким образом, что когда ее одеваешь, плечи распрямляются, осанка выравнивается, живот «уходит». При этом чувствуешь, что преград, раздумий и сомнений в твоей жизни больше не существует. Ты прав, силен, неудержим.
В театре неимоверная акустика. Слово, сказанное на сцене даже шепотом, разлетается мгновенно во все уголки театра, без всякого микрофона.
Прогуливаясь по Босре, наблюдали любопытную картину. Булочных, харчевен, мясных и бакалейных лавок, размером с маленькую комнатушку, мы насмотрелись еще в Иордании. Тем не менее, зрелище, увиденное на одной из улиц Босры, нас порядком удивило. Представьте себе стандартный бильярдный стол, комнатушку чуть больше стола, так, что по периметру остаются только небольшие проходы (чтобы один человек смог протиснуться). Так вот, в комнатушке шла азартная игра: вокруг стола теснилось человек двадцать! Бильярдная…
Продолжение ниже.
Сайт размещения статьи – http://www.dikk.org.ua. Публикация статьи в других источниках только с разрешения автора.
