Похід в Кам'яне Село на одного

Вместо послесловия

Сухой язык цифр и букв.

Цель похода и главная его идея — это он сам и есть. И то удовольствие, которое я запланировано получил.

География — Украина, Ровенская и Житомирская области.

Запланированный маршрут

Фактический маршрут не сильно отклонился от плана.

Сроки похода — с 29 мая по 2 июня 2015 года.

Пройденное расстояние — 477 км (1 день — 78 км, 2 день — 95 км, 3 день — 61 км, 4 день — 125 км, 5 день — 118 км).

Бюджет был очень скромным: деньги затрачены только на продукты питания и кое-какие расходные материалы для велосипеда. Непосредственно на маршруте не потрачено ни копейки.

29 мая 2015 года. День 1

Люблю смотреть, как из-под пера освобождаются буквы, собираются в группы по интересам и получаются слова. Корявые, неровные, непослушные, как моя жизнь. Мне кажется, я чувствую их недовольство, их бурчание. Хотелось бы им, чтоб не я призывал их к жизни, а Александр Сергеевич или Григорий Саввович, или Фёдор Михайлович, или Леся. Ох как хочется им быть детищем хорошего талантливого человека, чтоб звучали они в веках и пережили своё смутное время.

У некоторых людей так иногда бывает, что супружество на каком-то этапе становится нелёгким, смутным временем. Ох, как хочется пережить своё смутное время, прожить его, и чтобы почва, возделанная с таким трудом, дала обильный урожай добрых плодов.

Вот честное слово, я хотел поехать в этот поход со своей супругой и сыном. Конечно, хотелось хоть раз в жизни попробовать и одиночный поход, но семья... Семья — это всегда лучше, богаче, насыщеннее и результат в итоге вдесятеро приятнее. А тем более, что и сын потом будет моим внукам рассказывать, как он ездил с дедушкой (вот этим, на фотографии) в поход. И, однако же, семейная жизнь с её какашками внесла свои коррективы. Решил я поехать в одиночный поход. Чтобы ни от кого не зависеть, ни под кого не подстраиваться, ни на кого не оглядываться, на себя и своего рогатого друга лишь надеяться. Ехать когда хочу, куда хочу и сколько хочу. И поехать я решил в Каменное Село.

Сборы были и долгими и недолгими. Решился быстро, но потом долго себя уговаривал, свыкался с мыслью, боялся, думал. Долго определялся с маршрутом, долго составлял список вещей, долго готовил карты, а вещи собрал за три послерабочих вечера. Но выехать вечером, как хотел, не смог.

Мой секрет сборов в походы и в поездки несложен. Вернее и секрета здесь никакого нет. Думаю, все туристы так собираются, но я ни с кем из туристов на эти темы не общался, поэтому и не знаю наверняка, но всё-равно поделюсь. Перво-наперво — составить список всех вещей. Вплоть до трусов, носков, очков и телефона. Затем собрать все вещи в одну кучу в самой большой своей комнате. Когда всё будет сгружено — рассортировать по типам: одежда, еда, снаряжение и т. п. Отдельно отложить тару. А теперь укладываем всё в тару: в рюкзаки, в мешки, в сумки. Вес стараемся распределять равномерно, предметы, которые понадобятся нам в дороге кладём поближе к замку. Подсказка говорит, что зарядные шнуры хорошо хранятся в очешниках. Так и я поступил. Шнуры, наушники, батарейки и аккумуляторы сложил в чехол для очков. В дороге однако же оказалось, что кабель для телефона лучше держать вместе с внешним аккумулятором. Ну и, разумеется, укладывать вещи нужно самому, чтоб потом знать, где что хранится.

Вот с укладыванием вещей и обвешиванием велосипеда я и не поспел в срок. Было уже десять вечера, когда я закончил. Если выезжать на дачу, то приеду я к полуночи, а спать лягу к часу или к двум. Так что решил отъезд приурочить к рассвету. Последний тёплый душ, последняя цивилизация, щёки я в последний раз поскоблил ещё накануне.

Утром умывание, первый завтрак, рука жены в прощальном взмахе выпавшая из-под одеяла, глаза сына за окном на балконе, он мне машет и выкрикивает пожелание хорошего похода. Началось. Поехали.

Первая часть похода мне хорошо известна. Еду на дачу. Часть вещей нужно забрать оттуда. Ехать хорошо и легко. Ещё рано, нет восьми, воздух свежий, ветер прохладный, солнце ласковое.

Мама тоже уже приехала на дачу. Она уже успела приготовить мне второй завтрак. На десерт сегодня блюдо из детства — вермишель с клубникой. Спасибо тебе, мамочка, с тобой так хорошо!

Собираем вещи и выдвигаемся. Вот теперь всё начинается по-настоящему. До трассы еду напрямую, через лес. Первый раз сбиваюсь с пути, первый раз ищу дорогу. Но здесь это не сложно. Выехал на трассу, почистил цепь, понеслась. Велосипед тяжёлый, мощный, движется уверенно. Грузом обвешен и слева, и справа, и сзади, и спереди. Чувствую себя пилотом на Honda Gold Wing. Ой, вот кстати и Gold Wing несётся по встречной. Ой нет, пожалуй я не так пафосно выгляжу, как этот мотоциклист. Но самоощущение у меня от этого не страдает. Нам в сторону Костополя.

Боковой ветер, достаточно сильный, заглушает своим свистом в моих ушах пение птиц. А они рассыпаются трелями... В среднем скорость на велосипеде у меня получается 15 км/час. Когда больше, когда меньше. И женщина в телефоне, которая следит за моим походом, каждый километр сообщает мне о моих успехах. Она думает, что я тренируюсь и она мой тренер. Пускай её. Пускай думает, что хочет. В этом походе можно. Пусть каждый думает, что хочет. И я буду думать свои мысли. Проходит три минуты, и она напоминает, что она рядом. Спасибо, родная. Ты говори, говори. Завтра я, наверное, отключу тебя. Вспомнилось, что встречный мотоциклист громко слушал музыку. Хорошо это, наверное, окунуться в ветер и в музыку и парить над асфальтом. Сверяюсь с навигатором. Три минуты — километр. До Костопольской объездной ещё есть время. В лесу по сторонам видны заболоченные лужи. Комаров, наверное, тьма. А мне музыку не хочется включать. Хочу солнца, птиц, воздуха и дороги. Свободы. Пусть мысли сами роятся, не буду их подталкивать. И без того я постоянно их загоняю куда-то в работу. Но сейчас пусть каждый будет свободен. И мысли тоже. Я буду тихонько к ним прислушиваться. Я буду с ними, как с картиной великого художника, как в присутствии августейшей особы. Когда ни в коем случае нельзя заговаривать первым. Когда нужно ждать, не захотят ли к тебе обратиться словом, и быть готовым услышать. Три минуты — километр.

Пока правая рука нежно притягивает к себе руль моего рогатого друга, левая ласково машет славному городу Костополю приветственно-прощальным жестом. Пригорок — и вниз. Хорошо катиться. Дорога пустая. Изредка проедет машина. Поля залиты солнцем по самые края. Травы колышутся на поверхности солнечной глади. Вон там лес. И я вижу, как набежавшая волна ударяется о полевой берег и весёлыми брызгами выплёскивается в лес, освежает листья, ветви, оседает на траве. Три минуты — километр.

Выкатился мой Костополь из-под заднего колеса. Вот знак, повелевающий мне съехать на велодорожку. Но на мякине нас не проведёшь. Знаем мы местные велодорожки. Дай, хоть взгляну на неё... Машин нет, перекатываюсь на встречную обочину, посмотрим... я так и думал, возвращаемся на свою полосу. Только не на велосипеде, только не с грузом. Там и пешком-то плохо идти. Вот место для отдыха при дороге. Три минуты — километр. Вот здесь местные всё же предпочитают ехать по велодорожке. Что же, это очень хорошо! Три минуты — километр. Вот велодорожка кончилась. Три минуты — километр. Хорошо бежит мой рогатый друг. Вот закончился лес. Три минуты — километр. Вот ничем не удерживаемый ветер с новой силой, как родного, обнимает меня. Четыре минуты - километр. Мирное. Тихое. Слева в полях можно увидеть польские ДОТы. История их поучительна и грустна. Строились они в конце тридцатых годов ХХ-го века. Линия укреплений находилась на восточной границе Польши, и предназначена была для защиты от Советского Союза. Стройка была основательная (поговаривают, что у местных крестьян покупали куриные яйца и добавляли в раствор), многолетняя. Окончание стройки планировалось в 1941 году, а в 1939 году с запада напал Гитлер. Военные с востока были переброшены на запад. Граница оказалась открыта, но ненадолго. Лишь до прихода Сталина. Вот и получилось, что все эти сооружения своей цели не послужили и раскиданы эти ДОТы посреди полесских лугов и лесов.

Заканчиваем обзорную экскурсию и движемся дальше. Из-за деревьев выезжает памятник мелиораторам. На высоком постаменте, взошедший по гранитным ступенькам, предваряемый памятной гранитной доской, гордо высится свежеокрашенный трактор-копатель, озирая плоды своих трудов. Наверняка этот труженик знает, что глубоко под его гусеницами, сгорбившись и припав к земле, дремлет древний ДОТ. Когда я сейчас обойду его кругом, прочту о его подвиге, помяну своего папу-мелиоратора и поеду дальше, они продолжат свою неспешную вековую беседу. Им теперь есть о чём поговорить, оба повидали на своём веку, в запасе историй много — хватит надолго. А по вечерам они тихо напевают: "Перекуём мечи на орала".

Вперёд. Сворачиваем с трассы, вправо, асфальт хороший. Обгоняет фура, тормозит, подбирает пассажиров, обгоняем фуру, опять она вырывается вперед в желтой майке лидера. Счастливого пути. Тебе тоже в Березно? Удачи на дорогах, не прижимай велосипедистов. Три минуты — километр.

А погоды стоят дивные. С поворотом на Березно ветер стал попутным. Грунтовка в село отделилась от дороги. По ней несется автомобиль, и я несусь в своем направлении. Стоп. Ба, да ты только погляди — вот это удача. Слева от дороги в десяти метрах — красавец ДОТ. Большой, хороший, красивый, целенький. Те, в полях, были далеко. К ним я не ездил — слишком далеко по полям скакать. А тут — вот он, рукой подать. И тропинка в хлебах намечена. Слезаю с велосипеда. Сворачиваю. Прокатываю рогатого друга. Вот бойницы. Высокий. Серый с черным. Важный. Очень красивый. Стоит бочком. Знает себе цену. Объезжаю слева. Хлеба уважительно обходят ДОТ стороной. Я тоже. Вот и вход. Велосипед в траву, фонарик в руки и внутрь. Вход заковыристый, с частыми поворотами. Этот фонарик плохо светит. Возвращаюсь за другим. Так-то лучше. Заковыристый вход. Внутри терпимо намусорено. Туалета нет, это приятно. Вот помещение, вот другое, потолки низкие, вот выход к бойницам, вот шахта наверх — в ней солнце, вот ещё большое помещение. А здесь центр купола. Вот прям над этой стеной. Стена сломана грузом прожитых лет. Она даже не вертикальная. Да они тут все наклонные. Купол поддерживается пирамидальные стенами. Очевидно, чтоб прямое попадание бомбы не проломило крыши. Хитро сделано. Как там мой велосипед поживает? Волнуюсь я за него. Осмотр окончен, на выход. Ждёт. Пожалуй обед был бы сейчас в пору.

Разбираю рюкзак с едой. Сухой паёк от мамы и супруги: вермишель и мясо. И, следуя незабвенным советам дяди Валеры, чеснок да лук — наше всё в походном приёме пищи. Усаживаюсь на пригорок и принимаюсь. По дороге бегут машины, возле села пасётся конь. Все заняты своими делами. Много есть не хочется. Подкрепляю свои силы, восполняю витаминный запас, конфетку в рот, а вещи по местам. Потуже прихватываю рюкзак резиной к багажнику и возвращаюсь на дорогу. Бросаю прощальный взгляд. Один из планов этой поездки выполнен. Очень хорошо. Поехали.

Левый поворот. Каменка. Правый поворот. Три минуты — километр. А вот и славный Березно. Стелла при дороге приветствует меня. Сверяюсь с навигатором. Правильно едем. Пивзавод. Погода замечательная. Почти без труда подавляю искушение остановиться возле пивной бочки. В один из прошлых велопоходов с супругой пришли к выводу, что пиво здорово подрывает силы. Еду дальше. Вот и центр. Сверяюсь с навигатором. Мне налево. Теперь направо. Попал на улицу со встречным движением. Силюсь узнать знакомые места. Очень давно, в прошлой жизни, был здесь на один день. Нет, всех знакомых мест не узнаю. Тут налево. Центр кончился. Домики, улочки. Проскочил, там можно было срезать. Ну ничего. Вот и конец города. Направо. Выезд. Случ. Красивая река. Моя любимая. Поворот. Поворот. Лес. Аж дух захватило! Какой лес!!! Сосны, стройные, красивые. Чистый, прозрачный, воздушный. А запахи... А звуки... Глазею во все стороны. Не дорога, а мечта. Отличный асфальт, мало машин, волшебный лес. Я обязательно приеду на эту дорогу ещё раз. И вас зову. Три минуты — километр.

Время движется вслед за мною к вечеру. Но лес такой, что нужно долго идти, чтобы скрыться из виду. Посматриваю на возможные места для стоянки. Появляются пригорки в лесу, густые кустарники при опушке. Если не подберу ничего лучше, то вернусь сюда. Редкие машины. Восторг! Это восторг!!! Стоп. Слева на дереве сидит огромный филин. Плавно торможу, скорей велосипед на подножку. Только бы не улетел. Телефон из чехла, камеру включить. Заметил меня, смотрим друг на друга. На мне сигнальная жилетка и яркий шлем. Как тут не заметить? Фотографирую его. Чуть ближе, зум, ещё снимок. Странно, он меня не фотографирует. Ещё ближе. Снимок. Зум. Снимок. Какой красивый! Подпустил совсем близко. Десять метров. Сейчас, пожалуй, улетит. Переключаю на видео, шаг вперёд, снялся с ветки и с мягким шелестом улетел. Есть видео. Вот так встреча! Возвращаюсь к велосипеду. Поехали.

Опа. Телефон даже пиликнуть не успел — отключился. Выходит, одного заряда не хватает даже на ходовой день. Неприятность. Подключаю внешний аккумулятор. Прийдётся реже пользоваться для навигации.

Лес. Беседка слева. Лесная дорога. Спешиваюсь и сворачиваю на неё. Меня никто не видел, кроме птиц. Пение оглушительное. Полянка, но слишком близко к дороге. Ставлю велосипед и немного прохожу по старой лесной дороге в сторону. Пожалуй вот тут можно заночевать. Забираю велосипед. Отлично! Осматриваюсь по сторонам. Вот здесь поставлю палатку, тут натяну леера, здесь разожгу костёр. Развьючиваю велосипед.

Непривычно одному в лесу. Лёгкая тревога. Ну ничего, справимся. Что сначала? Наверное палатку. Расчищаю шишки-ветки. Клеёнку вниз, палатку из чехла и раскатать, затем развернуть. Продеваем каркасные прутья. Первый раз в одиночку ставлю. Бегаю к петле и обратно. Первый есть, второй есть. Поднимаю, фиксирую. Красота! Колышки. Тент. С колышками поспешил... Пришпиливаю тент, поднимаю полог у входа. Есть палатка. Отлично! Теперь костёр. Рубленый хворост сложен неподалёку. Спасибо! Несколько минут возни и костёр горит. Теперь треногу... Отлично! Спасибо тебе, дядя Валера, за треногу! Ужинаем сухпайком и варим чай из ромашки. Спускается вечер. Тревожное настроение не отпускает. Когда стихает ветер и деревья замирают, я слышу, как лесные муравьи шуршат по опавшей хвое. И птицы... Какой концерт! Слышно, как по трассе проезжают машины, иногда слышны голоса — должно быть это на телеге едут.

Отправляю друзьям координаты моей ночёвки, фотографии отправлены ещё раньше. Позвонить маме, успокоить её. Да, у меня всё в порядке. В лесу, здесь тихо и спокойно. Поужинал. Немного не по себе. Да, я знаю, спасибо! Да, всё будет хорошо. Иду по маршруту и по графику. Недалеко за Березно. Уже поставил. Разжёг. Даже выпил уже. Нет, вермишелью, которую ты дала и мясом. Лук, чеснок. Да, теперь буду ко сну... Спасибо! И тебя! С Богом! Спокойной ночи, утром позвоню. Пока.

Валентина позвонила, первая не выдержала. Не все обиды ещё пережиты. Лучше сейчас закончить и не разводить ругань.

Ещё рано, часов восемь. Вещи в палатку, велосипед тоже. Другие только шутят про велосипедистов с велосипедом в кровати. А я воплощу шутку в жизнь. Вот можно и самому забираться. Перед сном нахожу рядом звериную тропу и мечу, что это сейчас моя территория. Ну вот, день окончен, закрываю дверь. Расправляю коврик, расстилаю спальник. Тепло. Рубашку можно снять пока. Светло. Достаю блокнот и записываю события сегодняшнего дня.

Сон не идёт, тревога остаётся со мной. Пишу, пока видно без фонарика.Темнеет.

Мама дала три иконки. Ставим маленький иконостас. Господи, спаси и сохрани. И не оставь меня.

Фонарик рядом, ножик тоже. Всё темнее. Рубашку уже можно надеть. Температура падает. На стенах палатки видны лунные тени от деревьев. Холодает, а сон не идёт... Интересное состояние: вроде сплю, а мысли сами думаются. С этим холодом нужно что-то делать... Спущу полог тента, нужно хранить тепло. Запасной курткой накрываю ноги, а велокурточку надеваю на себя, голову накрываю свитером. Эффект налицо — нос уже заложило от холода. Оказывается уже за полночь. Сон сжалился и принял меня к себе в гости.

Ночью холодно. Кутаюсь. Всю ночь птицы поют. Вот будто бы чьи-то шаги... Нет.

30 мая 2015 года. День 2

Пять утра. Рановато для подъёма. Да и холодно там. Не буду ещё вставать. Семь часов. Просыпаемся. Слава Тебе, Господи, за это утро! И спасибо за птиц. Натяну ещё курточку, пока не потеплело.

Костёр. Котелок. Кофе. Вермишель с мясом. Ещё на обед осталось. Много есть не хочется. Выношу вещи из палатки и выметаю сор. Складываю палатку. Это совсем не сложно делать одному, приятно удивлён. Все вещи разложены по земле. Буду упаковываться по-новому.

С учётом первого дня теперь я знаю, что часть вещей теперь мне понадобится только вечером, часть — лишь на утро, а еда, например, нужна под рукой уже в обед. Вот и примусь за упаковывание. Крупы в самый дальний угол. Одежду вслед за ними. Вот это будем есть по дороге. Аккумулятор поближе. Что за беда с этим аккумулятором... Спальник под седло. Ах, какое удобное место для спальника! Палатку с клеёнкой заворачиваем в коврик и притайновываем на руль. Очень хорошо! Карту поверх спальника и прижать жгутом. Треногу на раму. Рюкзак на багажник, куртку сверху. Утро занимает два часа. Смотрю, что ни в пешем, ни в велопоходе быстрее собраться я не в силах. Отходим на пять метров, рогатого друга к дереву, а сам возвращаюсь на стоянку и внимательно всё огладываю. Нет, ничего не оставил. Отлично, можно ехать.

Выходим на дорогу, в седло, передача, поехали. Неприятный шелест из-под переднего колеса. Так и есть — камера пустая. На обочину. Достаю запаску и бортировки. Велосипед аккуратненько на бок; на какой же лучше? В каком кармане несминаемые вещи? Вот в этом, сюда и кладём. Снял колесо, стравил воздух, разбортировал, одну камеру вон, другую на её место, покрышка, насос, пружинит хорошо, вставляем, зажимаем, тормоз, поднять велосипед, на подножку, инструменты в бардачёк, бутылку с водой, помыть руки. Отлично! Двадцать минут на всё. За это время проехало с дюжину машин, все внимательно посматривают на меня, ни никто не остановился, не поинтересовался.

Поехали. Тепло, тихо, солнечно, уютно. Велосипед катит мощно. Нам вперёд и потом налево. Сзади слышно, как возница погоняет свою лошадку. Здорово погоняет. Взгляд через плечо — телега, едет далеко, на ней два мальчишки. Гонят, что есть мочи. Вот уже виден мой поворот, и голоса всё ближе. Понимаю, что меня заметили издалека и боятся, что на повороте наши дороги разминутся. Догнали перед самым поворотом. Здороваются. Сворачиваю с асфальта на грунтовую просёлочную дорогу. Оказывается нам по пути. Они тоже заворачивают влево. Дорога широкая, местами высыпана отсевом, местами укатанная земля, местами песчаные лужи. Мальчики теперь от меня не отстанут. Делать нечего — я их обогнать не в силах. Они возвращаются с боронования бульбы. И град вопросов ко мне. Откуда? Куда? Зачем? А спидометр есть? А сзади фонарь горит? А спереди фара? А где спал? А сколько проехал? А что это за шланг? А это палатка? Холодно? И прочее, и прочее... Скорость значительно ниже. Нам вместе до Михалина. До ближайшего села, где мы прощаемся и желаем друг другу удачи. Впереди Ленчин, уточняю направление у мужиков, сверяюсь с навигатором, набираю у людей воды в две бутылки, и по коням. Широкая дорога вьётся по дремучему лесу. Спасибо коллеге Валентину, что подсказал такие красивые места. Качество дороги, разумеется, не ахти, но отлично восполняется красотами. Петляю и я вслед за дорогой, и даже пуще того — петляю и по дороге. Всё время приходится выбирать, где лучше. Вот там пять метров гладкого грунта, затем гребёнка, а дальше десять метров, но с другой стороны. Встречная машина всё застилает поднятой пылью. Благо ездят они здесь не часто. Колесо юлит по отсеву. Сегодня хорошо идёт молитва. Со святыми упокой, Господи, душу усопшего раба Твоего, Вадима. Прости ему вся согрешения, вольная и невольная, и даруй ему царствие небесное. Через два дня был бы папин день рождения. Словил юза, чуть не грохнулся. Речка. Речка или канава юркнула под мостом. Разворот, съезжаю на обочину. С этой стороны подхода нет. А с другой? С другой очень миленько. Остановка на обед. Велосипед на обочину, а сам спускаюсь пониже. Можно войти в воду, дно песчаное, вода коричневая, но прозрачная и чистая. На торфяниках всегда коричневая вода. Здесь я даже обмоюсь и постираюсь. Раздеваюсь. На левом плече сидит клещ. Недавно присосался. Будем выкручивать. Клеща нельзя выдёргивать. У него на голове зазубринки, которые не дают голове вылезти. Если просто тянуть, то тело отрывается, а голова остаётся в человека. Клеща нужно выкручивать, тогда эти зазубринки загибаются в сторону и уже не сопротивляюся вытягиванию. Кручу, но полного оборота сделать не получается — вокруг себя не кувыркнёшься. Раз, другой, пятый, ещё раз... Не получается, только я его отпущу, как он вертится обратно. Значит нужно вытягивать в крайней точке. Зажимаю ногтями (не выдавить бы его обратно в руку), оборот, локти растопырив тянем, не хочет. Давай ещё раз... теперь тяни, не хочет, сильнее... значит ещё сильнее, ничего не поделаешь, вырвал. Фу, какая гадость. Слава Тебе, Господи! На расстеленную рубашку его. Ползёт. Говорят, его нужно сдать в лабораторию на анализ на энцефалит. Баночки у меня нет. Ползёт гад. К рюкзаку, достаю американский репеллент. Он уже сослужил мне службу в этом походе — защащал палатку. Спасибо дяде Валере. Пшик на клеща и он тотчат перестал ползать. Заберу его в пакетик на застёжке.

Осматриваю себя. В пределах видимости никто не обнаружен. А вот как быть со спиной и другими местностями. Придумал! Телефон, камера, селфи. Хорошо, что меня никто не видит. Надеюсь, что меня никто не видит. Селфи своей голой задницы — весьма скандальёзный компромат. Внимательно рассматриваю снимки... Чисто. Это хорошо. Поскорее удалить фото.

Захожу в воду. Ширина потока — метра полтора. Глубина не достигает и колена. Этого мне как раз хватит. Освежаюсь с мылом. Теперь постирать носочки. Хорошо. Теперь обед. Доедаю вчерашние вермишель и мясо. Лук, чеснок. Привет, дядя Валера! На десерт — конфетка.

Упаковываемся, ничего не забываем. Привязал рюкзак. Вернуться и осмотреть место стоянки. Чуть было нож не оставил. О, и карман велорюкзака расстёгнут. Жилетка, шлем, карта, долить воду во флягу. Поехали.

Боже, милостив буди мне, грешному. На таких дорогах отсев собирается кучками в центре дороги. Тут я и ловлю очередного юза, но держусь в седле. Хорошая вещь — туклипсы, пока не пришло время падать. Боже, милостив буди мне, грешному. А точно ли по центру лучше всего идут колёса юзом? Точно! Боже, милостив буди... проверим... юз, юз ...мне, грешному. И ещё раз для закрепления... Юз, велосипед на бок, не упал. Проверки закончены. Боже, милостив буди мне, грешному. Теперь будем ехать с краю.

А по краям, где дорога укатана идёт частая-частая гребёнка. А велосипед тяжёлый. 9 км/час. И быстрее не разогнаться. Со святыми упокой, Господи... Поворот, поворот, Ленчин.

Погода отличная, я работаю, велосипед тяжёлый. Воду пью часто. Вот колодец на улице. Можно воды набрать? Можно, отвечают. Время послеобеденное. Впереди два села, Варшавка и поиск места для ночёвки. Набираю воды во все ёмкости.

Поехали. Леса, леса, леса, отсев, гребёнка, 9 км/час. Со святыми упокой, Господи... Погода стоит сухая, ясная. Давно стоит. Вдоль дороги тянутся заболоченные каналы. Где тянутся, а кое-где уже и не тянутся. Высохли напрочь. Дно выстелено листьями, на кустах высохла тина. Со святыми упокой, Господи... Машины ездят редко, лес дремучий, дорога вьётся. Со святыми упокой... Чабель. Странные тут имена у сёл. Леса, луга, поля... Ясногорка. Леса. Со святыми... Виры.

Сельская школа

Большое село. Хорошие дома. Магазины, дома на несколько квартир. На трассу туда? Туда-туда, вам на Костополь? Туда. Спасибо! Празднование Троицы уже началось. Надо же было найти двух пьяных мужиков и именно у них спрашивать дорогу... Доставай навигатор. Я так и думал. Разворот. Поливают огород, приводят дворы в порядок, девушки метут улицы. Тот же перекрёсток, мужики уже пропали, другой поворот. Верно говорят, что в этих местах много штунд. Их легко узнать на улице. Что в Ровно, что в Вирах. Ух, какая девушка идёт... 90—60—90. Без преувеличения. Длинные прямые русые волосы, ножки стройные, фигурка точёная, лицо, вроде, тоже симпатичное. Просто заглядение. Боже, милостив буди мне, грешному.

Кончается село. Гранитный камень с гравированой иконой, выбито название села. Напоминает, что рядом гранитные карьеры. А дворы напоминают, что рядом янтарные копи.

И снова лес, отсев, гребёнка. Пересекаю рельсы. Вот и Гранитное. Дорога прямая. Боже, милостив буди мне... Выруливаю за поворот и вижу меж дерев проносящиеся по трассе автомобили. Слава Тебе, Господи. Часть пути уже позади. Сейчас этот грунтовый кошмар закончится и можно будет отдохнуть на асфальте. Последние метры, поворот, лёгкий подъём, слева никого, право руля, полный вперёд, самый полный вперёд, включай круиз-контроль, сделай себе кофе и откинься в кресле поудобнее. Боже, милостив буди мне, грешному.

Одна широченная полоса — туда, другая, такая же, оттуда. И такая же двухметровая обочина. И как в кино — прямо и прямо. Плавные редкие повороты. И леса, леса, леса... Со святыми упокой, Господи, душу усопшего раба твоего, Вадима. Прости ему вся прегрешения, вольная и невольная, и даруй ему царствие небесное.

Леса, правда, такие, что смотреть особо не на что. Но ведь можно нестись 25-30 км/час.

Мост. Речка Льва. Что? Речка Льва? Здесь на Полесье? Здесь таких речек не бывает. И справа и слева. По ширине не меньше Днепра. Вон там, слева, пляж и грибочки. Снимок, снимок, снимок. Справа к реке не подобраться. Четыре часа дня. На ночёвку становиться ещё слишком рано. Если съехать и покупаться, это займёт не меньше получаса. Жалко времени, но упустить такую возможность... Нет, нужно ехать. Сегодняшний день и эту дорогу нужно использовать по полной. А сюда нужно будет приехать с семьёй на несколько дней. Боже, милостив буди мне, грешному.

Перекрёсток. Налево — Масевичи, направо — Кисоричи. Ну что за названия? Кисоричи-Масевичи, Дерть.

Сворачиваю вправо, к Кисоричам. Дорога отвратная. Яма на яме. Валентин говорил, что по дороге к Карпиловке находится ещё один памятник мелиораторам. А мой папа (упокой, Господи, его душу) был мелиоратором и работал как раз в этих местах. Правда, эта Карпиловка находится в стороне от трассы, но возле неё есть леса, так что можно будет там же расположиться на ночь. Карта, навигатор. Похоже, что в селе я свернул не туда. Возвращаюсь, выворачиваю на другую улицу. Сомнения не покидают меня, поэтому я догоняю телегу и спрашиваю у мужчины дорогу. Ох, нет. Его взгляд не оставляет сомнений. На дворе Троица, а в его взгляде — двоица. Уверяет, что я правильно ехал с самого начала, и сочувствующе спрашивает, что меня обманули и вернули на неправильную дорогу. Говорит, что мне следует вернуться и продолжить движение по той дороге. Благодарю и разворачиваюсь. И угораздит же меня дважды спрашивать дорогу и дважды же напороться на подвыпивших? В глупом же я теперь нахожу себя положении. Если обогнать его и продожить движение в правильном, как мне кажется, направлении, то долго буду слушать в спину упрёки в своей неправоте. Если воспользуюсь его путеуказательным советом, то крайне велик шанс потратить час на бесцельные блуждания. Решаю ехать по третьей дороге, а именно — обратно на трассу и вперёд. Отложим памятник мелиораторам на следующий поход. Если таковой вообще случится в моей жизни. Теперь же нужно постараться проехать как можно больше.

Покидаем Ровенскую, приветствуем Житомирскую область. Теперь вместо асфальта — бетонка. Плита к плите. Шов к шовчику. Все швы залиты смолой. Нигде ни щербинки, ни трещинки. Масевичи-Кисоричи.

Пора подбирать место для ночёвки. Слева открывается небольшой луг, канал, стадо коров, съезд с трассы к двум вертолётным площадкам, вправо тоже съезд, но в лес. Луг красивый, но сликом далеко ехать до опушки. Однако военной части и признаков её поблизости не видно. Зачем вертолётные площадки? Справа, оказывается, вовсе не лес, а лесополоса. А за нею красивенный и здоровенный луг виднеется. Нужно сворачивать и искать место для ночёвки. А вот и песчаный съезд.

Вывожу велосипед на луг. Он большой. С двух сторон окружён лесом. От дороги закрыт лесополосой, а с противоположной стороны он огибает лесной мыс и уходит за него. В той стороне село, но его не видно. Трава невысокая. Отвожу велосипед в сторону и оставляю его. Пешком иду вдоль опушки в поисках места. Вдоль опушки идёт дорога, но по ней ездят редко. Захожу в дальний угол. Здесь проходит канава с ручейком. Она тянется вдоль луга и уходит в лес. На её берегу достаточно места для меня и я с трёх сторон буду скрыт деревьями, а на рассвете солнце поднимется над лугом и будет светить мне в дверь. Это хорошо, я люблю, когда утром солнце заглядывает ко мне.

Возвращаюсь за велосипедом и мы вместе идём на стоянку. Время довольно позднее и стемнеет примерно через два часа. Меня это вполне устраивает. Это значит, что если за вечер здесь никто не появится, то моя стоянка не будет обнаружена и я спокойно переночую. А утром если сюда и пригонят коров, то я уже буду собираться в путь и покину место вскоре.

Сегодня я ехал долго, в надежде одолеть как можно большее расстояние по хорошей дороге. Не разбирая велосипеда я раздеваюсь и обмываюсь в ручье. О, как это приятно! Сохну быстро, так что можно не вытираться, и одеваюсь обратно. Устал за сегодня. Ещё пол часа хожу взад и вперёд по стоянке, чтоб энергия ездового дня немного вышла из меня. Ощущаю лёгкую дрожь в теле, пока напряжение успокаивается. В это время звоню маме и супруге, рассказываю как прошёл день, описываю луг, объясняю свои координаты.

Только я успокоился, как на луг приходят коровы, которые паслись по левую сторону от трассы. Раз такое дело, то я не спешу ставить палатку, в расчёте, что стадо скоро уйдёт обратно. Время проходит, а стадо не уходит. Напротив, некоторые его представители забредают в мою сторону. Это не радует ни меня, ни пастуха. С площадной бранью он пытается вернуть своих коров, но безуспешно. Я прячусь за деревьями, но скоро понимаю, что переждать не получится.

Тогда я выхожу к пастуху, здороваюсь и спрашиваю, не помешаю ли никому своей ночёвкой. Пастух — молодой парень приличной наружности — уверяет меня, что я никому мешать не буду и могу спокойно обустраиваться. Он видел меня на дороге. Кстати говорит, что если я проеду четыре километра вперёд, то могу добраться до речки, где можно и помытся, и места красивые. Я благодарю, но отказываюсь. Мне вполне нравится и здесь.

Начинаю располагаться. Пастух подходит поговорить. Интересуется куда я и откуда. Узнав моё направление движения, он спрашивает, еду ли я копать янтарь? Нет. Сейчас янтарь меня не интересует. У меня другие цели. Он рассказывает, что все местные трудятся на приисках. Все в селе уже имеют и машины и трактора. Сначала местные здесь хозяйничали, но потом приехали львовские и начали контролировать процесс (это в Житомирской-то области). С местных денег не берут, но если приезжают старатели из другие городов, то контрамарка на добычу стоит триста гривен. Копают повсеместно.

Я уже поставил палатку. Коровы удалились домой. Я варю компот. Когда он немного остывает, я переливаю его в бутылку и принимаюсь варить суп. На второй день к вечеру уже хочется жиденького и горяченького. Суп варится долго, но я и не спешу. В то время, когда варился ужин, я неожиданно обнаружил, что карточка памяти в моём телефоне приказала долго жить, лишив меня фотоаппарата. Хорошо, что некоторые снимки я успел выслать друзьям. Вывод напрашивается сам собою — в такие мероприятия нужно брать фотоаппарат, как отдельное устройство.

Велосипед в палатку, расстилаю спальник, убираю вещи. Суп готов и можно поужинать. Суп вышел очень густым.

Темнеет. На том берегу канавы в лесу проходит дорога из села. По ней проезжает машина. Когда стемнело совсем, машина вернулась в село. Ко мне никто не приходит, и я этому только рад. Пойдём на боковую.

Сегодня теплее, чем вчера. Чуть-чуть теплее. Опять я долго не могу толком уснуть, периодически прихожу в сознание. Опять крепкий сон приходит лишь после полуночи.

31 мая 2015 года. День 3

Первый раз просыпаюсь в пять и засыпаю дальше. Ещё на два часа и затем уже встаю.

Свежее утро, солнце, отличная погода, пение птиц. Ночь прошла замечательно и холодно не было.

Развожу костёр. Разогреваю суп, доливаю в него воды, чтоб был больше похож на суп и досаливаю.

Появляется стадо коров в сопровождении старичка, мальчика и двух собак. Сначала они хотят подойти и разобраться, что это за палатка, но я выхожу им навстречу и они возвращаются на свои позиции.

Сегодня утром ко мне пришёл пожилой пёс. Я пытался его отогнать, но он далеко не уходит и периодически возвращается ко мне поближе. Раз такое дело и поскольку уже он ведёт себя вполне прилично, я делюсь с ним салом и хлебом. Принимает угощение с удовольствием. А затем смелеет и заходит к моим вещам вплотную. Причём окрики мои его не пугают. Такое тесное соседство мне не нравится, но прогнать не получается, пока я не выяснил, что он боится палки. Вот я и нашёл к нему подход. С помощью палки мне удаётся держать его на комфортном расстоянии.

После завтрака я собираюсь. Опять все сборы занимают два часа. Опять с учётом вчерашнего опыта я укладываю вещи, чтоб сегодняшняя еда была под рукой и карты рядом. А всё остальное убираю подальше. Котелок с супом тоже в карман — это будет моя еда на сегодня. Рядом хлеб, сало, лук, чеснок. В другой карман арахис и конфеты. Всё упаковано. Отвожу велосипед и возвращаюсь, чтобы осмотреть стоянку. Ничто не забыто — можно ехать.

Спортсмены утверждают, что организм берёт энергию либо из глюкозы, либо из жира. И сразу же советуют: для того, чтобы энергия черпалась в подкожной прослойке, нужно первые пол часа ехать без нагрузки. Так я и стараюсь ехать. Впрочем, я всегда стараюсь выдерживать равномерную среднюю нагрузку. Только на хорошей дороге я увеличиваю скорость. Вот и вчера старался на Варшавке выжать побольше. Результаты ощущались и вчера вечером, и сегодня утром. Сегодня самочувствие было как в начале болезни, но после завтрака всё стало выравниваться, а к моменту выезда всё пришло в норму.

И вот я несусь по Варшавке в сторону Олевска. В сам-то Олевск я заезжать не стану, но направление верное. Отличная погода, замечательное утро, восхитительная дорога и мой рогатый друг несётся не ведая устали. Лес, солнце, лёгкий ветер. Захотелось поесть. В этом походе больших порций я не съедаю. Причина мне не ясна. Это может быть и невкусная еда, и трапеза в одиночку. Но спасает, что нет нужды задерживать группу, если мне захотелось перекусить. Сворачиваю с трассы в лес.

Суп в котелке готов к употреблению. Сало, хлеб, чеснок, лук. Привет незабвенному дяде Валере. Перекусываю. Диетологи утверждают, что лучше есть часто, но понемногу, чем наоборот. Сегодня наши с ними взгляды совпадают. Укладываю вещи, осматриваю велосипед, осматриваю место остановки и возвращаюсь к движению.

Лес, поля, луга, Олевский перекрёсток. Хмелярни тянутся вдоль трассы. Где с молодым хмелем, а где и пустующие. Строится ЛЭП. Большая, красивая. Широченные просеки вырезаны. Жизнь продолжается.

Вот и мой поворот. Пришло время прощаться с цивилизацией и углубляться в дикие леса. Впереди Каменное село. Главная цель моего похода. Съезжаю с Варшавки на просёлочную дорогу, которая ведёт к Болярке. Дорога оставляет желать лучшего. За Боляркой кончаются уже и населённые пункты. Только лес, дорога и болота в лесу.

Лес вдоль дороги местами красивый, но чаще весьма неприглядный. Некоторые болота высохли, некоторые полны водой, много поваленных деревьев, кустарники, через которые не продраться, птиц слышно, но не видно. Дорога широкая, пыльная. Высыпана щебнем с отсевом, поверхность гребёнкой. Людей нет. Машины проезжают по одной в час. Водители не здороваются.

И вот я плетусь по этой глухой дороге. Один, как перст. Впереди, сколько видно, ни души. И позади ни человека, ни лобовое стекло не сверкнёт. Когда дорога делает поворт, я сверяюсь с картой. Топографическая карта Ровенской области сюда не дотягивается. В моём распоряжении только распечатка маршрута с сайта openrouteservice.org. Маршрут-то видно хорошо, но местность не видно вовсе. Телефоном пользуюсь также крайне экономно. Батарейка однозначно не протянет, если телефоном пользоваться активно. Да и покрытие очень часто отсутствует. Так что при наличии связи я открываю на картах Гугл свой маршрут на несколько километров вперёд, сверяюсь с направлением и отключаю телефон. И вот мои выводы, которые я привезу с собой из похода: во-первых нужно обязательно брать с собой топографические карты. Обязательно! Вплоть до того, что распечатать необходимые территории вширь до 20-ти километров от маршрута. Во-вторых если пользоваться навигатором, а это крайне удобно, то для серьёзного похода нужно иметь туристический навигатор.

За грунтовой дорогой начинается асфальтированная. На асфальте настроение всегда немного приподнимается. Проезжаю перекрёсток в лесу. За перекрёстком остановка без названия, у остановки стоит мопед, людей нет. Беспокоюсь, правильно ли я поехал на перекрёстке. Пока телефон перегружается, я выезжаю к селу. Но людей не видно. Останавливаюсь в тени дерева. Телефон включился, навигатор включился, спутники словил, я заехал не в ту степь, вернее не в тот лес. Разворачиваюсь и возвращаюсь к перекрёстку. Выворачиваю в нужном направлении — в направлении села Пояски.

Леса всё глуше, людей всё меньше, атмосфера всё тягостнее, запах янтарных копален всё отчётливее. Сегодня в моём настроении на первый план выбиваются нотки песен Визбор Иосича. И я качусь, напевая: «Не верь разлукам, старина, их круг — лишь сон, ей Богу! Придут другие времена, мой друг, ты верь в дорогу. Нет дороге окончанья, есть, зато, её итог. Догори трудны, но хуже без дорог.»

Местами в лесу видны признаки янтарных разработок. Это при дороге. А уж шут их знает, что там творится, если отъехать сто метров, например, по этому раскатанному съезду, стыдливо прикрытому лесным шлагбаумом со знаком «Кирпич» и надписью про запрет движения и высокую пожарную опасность. «В два конца идёт дорога, но себе не лги, нам в обратный путь нельзя. Слава Богу, мой дружище, есть у нас враги. Значит есть, наверно, и друзья. Нет дороге окончанья, есть, зато, её итог. Дороги трудны, но хуже без дорог.»

Долго ли коротко ли, но добрался я до Поясок. Мой путь по околице, через переезд мимо станции (тут, наверное, деревья грузят в составы) и дальше в лес.

Что ни говори, а есть своё очарование, своё мрачное очарование в езде в одиночку по такой вот глухой дикой и разбитой дороге, где дикие полищуки занимаются незаконной добычей драгоценных камней.

Сегодня Троица. Праздник. Я, конечно, понимаю, что промысел их незаконен. А раз незаконен, значит ведут они его скрытно, таясь от милиции, например, и тихо по ночам беседуя о своих делишках только с самыми близкими и верными друзьями и подельниками. И, конечно, милиции трудно пролезть в шайку бандитов или изловить их на горячем. Конечно, стоит только милиционеру в фуражке прокрасться в лес по этой, например, дороге, как нарушители тут же затаятся и их не увидишь. Но, впрочем, что я говорю... Зачем же милиционер в фуражке пойдёт в этот лес? Он же не знает, что здесь копают янтарь. Они ведь занимаются этим тайком и беседуют шёпотом. Вот только шёпот этот эхом раскатывается по всей Украине, выкатывается в Россию, в Польшу, дальше в Европу, в Китай. Но что ты будешь делать? Не пойман — не вор. А как ты изловишь злодея, если тот таится? И хоть сегодня Троица, праздник, но вот мужчина с тележкой вышел из кустов перед моим носом и подошёл к багажнику красного жигулёнка. А следом за ним выходит другой мужчина с помпой для вымывания янтаря. По несхлопывающимся глазам мне показалось, что они не ожидали столкнуться с велосипедистом в яркой сигнальной жилетке и в ярко-розовом велошлеме. «Будто чья-то сигарета стоп-сигнал в ночах — кто-то тоже держит путь. Незнакомец, незнакомка, здравствуй и прощай, можно только фарами мигнуть. Не верь разлукам, старина, их круг — лишь сон, ей Богу. Придут другие времена, мой друг, ты верь в дорогу. Нет дороге окончанья, есть, зато, её итог. Дороги трудны, но хуже без дорог.»

Рельеф понемногу начинает волноваться. Появляются подъёмы и спуски. Проезжаю Шебедиху. Моя Рудня-Замысловичская с её Каменным селом всё ближе. То, что на окраинах Костополя было заоблачной далью становится реальностью, доступной за третьим поворотом. Любое большое путешествие начинается с маленького шага. Затем следует ещё один, настолько же крохотный шаг. Что есть 50 сантиметров, если перед тобой 250 км? Но один шаг, повторенный многократно, и вот я уже миную первый поворот. Впереди ещё два. Сейчас у меня, конечно, не шаги, а педали и оборот колеса. И не 50 сантиметров, а два метра в окружности моего обода. И не 20 километров в день, а 80 — 90. И это невыразимо здорово! И мечта об одиночном походе, которую я мечтаю уже давно, и мечта о велопоходе не менее выдержанная, чем хороший коньяк или трубочный табак, слились друг с другом и неожиданно реализовались.

Если вы курите трубку (а если вы курите, то я призываю вас курить именно трубку или сигару; но лучше трубку), то вы покупаете трубочный табак. И я надеюсь, что вы покупаете хороший трубочный табак. И табак этот состоит из смеси нескольких сортов табачных листьев. Так вот возьмите баночку такого вашего любимого табаку, закройте её поплотнее, так чтоб воздух не попадал внутрь и положите в шкаф на полку к другим своим любимым табакам. Ну или просто на полку. А другие ваши любимые табаки добавятся позже. И пусть этот табак постоит там некоторое время. Пол года или год. Или два-три, или пять, или пятнадцать. Но не меньше, чем пол года. Дайте ему выстояться, дайте мечте вызреть. Сахар, который есть в листьях табака, будет помаленьку карамелизироваться. Не бойтесь, сахара там мало, в леденец ваш табак не превратится. Микроорганизмы, которые живут в вашем табаке, будут делать свою микроорганическую работу. Сначала аэробные микробы, те, которым нужен кислород. Постепенно, по мере того, как они будут использовать кислород и выделять углекислый газ к ним в помощь подключатся нестрогие анаэробные бактерии, а со временем и анаэробные. И табак будет ферментироваться. Разные сорта в вашем табаке будут обмениваться друг с другом своими вкусами и ароматами. Иногда говорят, что табаки поженятся. Ведь муж и жена чем дольше живут вместе, тем больше обмениваются душами друг с другом. У них появляются общие дети, общие бессонные ночи, общие выходные, общие радости, общие прогулки на велосипеде, общие воспоминания, общие привычки. И всё же каждый остаётся сам собой. И каждый становится немного другим и становится лучше. По крайней мере должен становиться лучше. Иначе зачем нам нужна ферментация? Откройте потом ваш табак, найдите время, когда вы сможете не отвлекаться, набейте трубочку и узнайте, что такое настоящее наслаждение. Вот так же ферментировались и мои мечты. И вот мечта о велопоходе, и мечта об одиночном походе дополняют и обогащают друг друга. При этом ни одна, ни другая не теряют своих очаровательных свойств. К этому только добавляется мечта о походе в Каменное село. А решающей, конечно, была мысль, что если я не сделаю этого сейчас, то, наверное, не сделаю этого уже никогда.

Ой, а вот что я ещё думаю про сигары и трубки. Когда я познакомился с сигарами, то это было просто «ах» и не было других слов, полнее могущих описать восторг. После возни с трубкой, с набиваниями, раскуриваниями, чисткой оказалось, что можно просто отрезать кончик, разжечь и наслаждаться. И каждый раз новый вкус, и это так ярко... А когда докурил, то просто выкинул и всё. В другой раз берёшь другую. И вдруг совершенно отчётливо возникла аналогия с женщинами. Сигара — как любовница, а трубка — как жена. Сигару особо не нужно готовить. Захотел покурить, есть свободный час-полтора, взял сигару, понюхал, насладился ароматом, повертел в руках, красивая, желанная. Отрезал кончик и она уже готова. Понюхал ещё раз, потянул её нераскуренной, насладился. Поджигаешь её, процесс долгий, секунд тридцать, а то и вся минута. И вот она разгорячённая перед тобой. Тяни да посасывай. А она источает ароматы да вкусы, один лучше другого; отложил, снова взял. Растёт пепел. Чем пепел дольше держится, тем сигара лучше. Всё очень просто и легко определяется. И вкус да запах тебе либо нравятся, либо нет. Нравятся — куришь. Не нравятся — не куришь. Чем ближе к финалу, тем вкус богаче. Перестало нравиться — отложил, или докуриваешь, пока пальцы не обжигает, а тогда откладываешь, и сигара, говорят, сама умрёт, не надо её тушить. Кстати, настоящий табак сам не горит. Сигара и трубка гаснут, если их отложить. А потом окурок выбрасываешь, потому что он больше не нужен, да и пахнет скверно. Конечно, за сигарами нужно следить, чтоб они радовали, нужно поддерживать влажность и температуру во время хранения, а то она пересохнет, рассыпется, будет жаркой и неприятной. Но сравните с трубкой! О, какая разница!!!

Конечно, у человека, который курит трубку есть несколько трубок, но мы не о многожёнстве, а об отношениях. Итак мы бережно храним трубки и не менее бережно относимся к табаку. Следим за влажностью, выдерживаем его. Приобретя новую трубку мы не бросаемся с нею тотчас в жар табака. Сперва, перед приобретением, мы узнаём, как ведёт себя трубка такой формы, держим в руке, нравится ли, удобна ли, не тяжела ли для моих зубов, подходим ли мы друг другу, а какой у неё внешний вид, красивая ли она? Даже если внешний вид неказист всё-равно можно продолжить присматриваться к ней, ведь если у неё хороший характер, мы обязательно подружимся и она непременно полюбится. Хорошо ли сделана чаша, аккуратен ли дымовой канал? После приобретения начинаем знакомиться. Берём хороший неяркий табак и начинаем обхаживать, обкуривать. Набиваем табака немного, на треть, и аккуратно неспешно выкуриваем. Трубка должна обгореть изнутри, покрыться защитным слоем, тогда нас ждёт долгая счастливая совместная жизнь. Трубка впитывает в себя вкус и аромат табака, поэтому мы берём именно хороший и без резких запахов табак, позже трубка ответит нам взаимной нежностью. Несколько раз мы обкуриваем трубку на треть, каждый раз давая ей отдохнуть с недельку, проветриться. Ещё несколько раз обкуриваем на две трети, снова каждый раз давая ей покой. И еще несколько раз обкуриваем полную трубку, ведь ей нужно всю чашу облечь в защитную рубашку, курим очень нежно. Теперь трубка готова к «супружеской жизни».

Но и когда мы курим, мы делаем это особым образом. Выбираем табак, а затем готовим его. Если нужно — нарезаем, если нужно — разминаем и набиваем в трубку. Набиваем не плотно и не свободно, иначе удовольствия не получить. Здесь помощником только опыт, опыт и многократные повторения. Процедура долгая, как прелюдия. Потом поджигаем не спеша и видим, как поднимается табак. Аромат сразу наполняет комнату. Осаживаем табак и поджигаем ещё раз. Теперь он горит. Тянем плавно, нежно, иначе удовольствия не получить. Потягиваем постоянно, чтоб не погасла. Если и погаснет, то примнём табак и подкурим опять, в жизни так бывает. Но вы только обратите внимание, что это за восторг!!! Какое богатство ароматов и вкусов в одной трубке!!! В сухую погоду одни оттенки, во влажную — другие, скорость курения тоже влияет на вкус. И больше того! Чем больше вы курите один табак из одной трубки, не перебивая другим табаком, тем больше тончайших и нежнейших ноток вам откроется, как с живым человеком. Только прожив вместе долго и бережно можно познать тончайшие и интимнейшие свойства души. Но что я говорю? Возьмите после одного табака другой, с другим вкусом и вы увидите, как трубка смешает вам два разных запаха и выдаст такой головокружительный букет...!!! А если у вас достанет терпения выдержать табак... Вам захочется пить этот дым. И каждый раз новые оттенки! А через 15 лет вы поймёте, что только сейчас курение трубки начинает раскрываться перед вами. Только сейчас вы начинаете — только начинаете! — понимать запахи и вкусы по-настоящему. И каждый раз, выкурив трубку, вы вытряхиваете пепел, и даёте трубке остыть, а затем чистите её ёршиком. За женщиной ведь нужно ухаживать не только до, но и после. Ох, моя супруга попеняет меня за эти слова. И даём трубке отдохнуть до завтра, или несколько дней. И наслаждение, праздник вкуса, вам обеспечены.

Глушь и дичь такая, что я прошу Визбор Иосича присоединиться к моему походу. Он согласен и звуки его гитары льются из наушников. Вот широченные шланги для подачи воды протянуты по траншее и под дорогой. Вы понимаете? Кто-то копал траншею и пробивал под дорогой дыру, чтоб пустить там два шланга для подачи воды. Это же капитальное сооружение! Вот в лесу невдалеке от дороги сидит несколько мужчин на пеньках, над ними самодельный навес. Вы понимаете? Самодельный навес! Вот ещё два шланга, пущенные под дорогой. Вот слева при дороге устроен базовый лагерь, оборудованы навесы для ночёвки и отдыха, кострища для приготовления еды, к деревьям прибиты пластиковые бутылки — это рукомойники. Людей почти нет, только человек пять-шесть. Ещё шланги... Только не подумайте ничего плохого. Ну не ради же незаконного промысла это всё. Какой дурак будет так подставляться?

Чувствую, что моя поворотная точка всё ближе и тут... что такое? Густой чёрный жирный дым виден над деревьями впереди. Лес так не горит. Так горят шины на Майдане. Но что ты будешь делать? Не разворачиваться же в обратную дорогу. Понятно, что дело нечистое. Не место такому дыму в лесу. Аж холодок по спине. Еду дальше, скорость и так небольшая. Дорога делает поворот и я с нею. Впереди на дороге сбоку стоит УАЗик «таблетка» и дым рядом. На дороге несколько человек. Еду дальше. Три мужчины и женщина. В канаве у дороги факелом полыхает легковушка, огонь на два метра. Женщина сидит рядом с вещами, на ней лица нет (в смысле от волнения). Мужчины тоже как в воду опущенные. Первую же мысль предложить свою помощь спешно откидываю. Кто их знает, зачем им машину сожгли и пустая ли она. По крайней мере у них есть УАЗик. Но и молча проехать как-то тоже нельзя. Не останавливаясь, спрашиваю дорогу на Рудню-Замысловичскую. С волнением в голосе парень говорит, что через 800 метров будет поворот направо, а там и Рудня.

Покидаю и еду дальше. По дороге встречаю пожарный автомобиль. Вместо цистерны у него в кузове бидоны. Водитель вылезает из-под машины, а пассажир из кабины удивлённо провожает меня удивлённым взглядом.

Вот и поворот, вот и Рудня. Еду по улице. Справа лесничество, во дворе есть колодец, а у колодца за столом сидит мужчина. Заезжаю во двор. Спрашиваю, хороша ли вода в колодце. Говорит, что все берут, и что я тоже могу взять. Выливаю свою сомнительную воду из бутылок и зачёрпываю из колодца. Тут вОрота нет. Тут ведро и жердь и петлёй но конце. Цепляю ведро петлёй и опускаю в колодец. Теперь нужно притопить ведро, чтоб зачерпнуть воды. Притопил, вынимаю. Жердь пуста, ведро осталось, сорвалось с петли. Хм. Поскорее подцепить обратно, пока ведро не наполнилось водой и не пошло на дно. Ан не тут-то было... Ручка ведра, копечно, не торчит. Цепляю, ещё, ещё попытка... Бряцает, но не зацепилось. Я не первый такой. Мужчина предлагает помощь, и пока он подходит мне удаётся зацепить и вытянуть ведро. Он плотнее зажимает проволочное кольцо, чтоб ведро не слетало и набирает для меня воды. Пока я наполняю бутылки, он спрашивает, видел ли я дым. Они увидели и пожарная машина поехала разбираться. Тут ему позвонили, а когда он закончил разговор, я спросил дорогу до Каменного села. Мужчина сказал мне направление и я поехал дальше.

Возле автобусной остановки повернуть налево, до вот и указатель на Каменное село. Мост через речку, мост деревянный и латаный-перелатаный. Велосипед лучше провести в руках. За рекой направо и всё время по этой дороге, по краю вырубки; дорога раскатана хорошо. Автомобиль с окультуренными туристами остановился на обочине. По этой дороге ехать дальше не решаются. Дорога снова в лес, петляет сильно, но здесь она одна. Поворот, другой, третий и как-то неожиданно и вдруг я оказываюсь уже в Каменном селе.

Они в самом деле большие! Очень большие, в самом деле очень большие! Смешанный лес кругом, довольно густой, а в этом лесу выросли меж деревьями камни-дома. Вот группа камней. Ставлю велосипед у дерева и иду поглядеть на эту красоту. О нет, это не камни выросли меж деревьев. Это деревья высажены в садах Каменного села. Одни камни в мой рост, а рядом в рост сельского домика. На этот камень я всхожу, а рядом домик с вертикальными стенами и высокой крышей. Недостаёт только окон и двери, чтоб выпустить хозяев немного прибраться во дворе. О, среди очень больших камней порою попадются просто огромные. Обхожу группу, а за ней в лесу вырисовываются ещё другие дома. Возвращаюсь к велосипеду.

Переходим на новое место и опять я отхожу посмотреть и восхититься. Вот идёт ряд камней, словно выстроенные в улицу дома. А вот группа камней, расположившихся вокруг маленького дворика. Между двух деревьев повешен гамак, а в нём качается турист в берцах. Что это турист — определить несложно. У него в гловах прислонён к дереву рюкзак. Значит пешеходник. Где-то рядом должен быть его товарищ, у одиночки рюкзак должен быть побольше. Турист не спит, но они явно на отдыхе. Не шуршать сухими листьями невозможно, но я стараюсь потише обойти кругом, чтоб посмотреть и группу камней и группу туристов. Окультуренных туристов на машинах здесь много, бродячие семейные попадаются повсюду. Но моё сердце обрадовалось только при виде настоящего туриста. Турист в Гамаке мне сразу напомнил Славика из Гомеля. Подумалось, что это наверняка руководитель группы. Только он может позволить себе тащить на горбе гамак ради удовольствия покачаться на привале.

Поднимаюсь на камни и вижу всю группу. У них сейчас лежбище. Как морские котики. Они здесь должны быть уже несколько часов, раз успели погулять, посмотреть, наверняка перекусить, задолбаться и решить поспать, и даже успеть уснуть. Их несколько человек. А девушка не спит, и на мой шорох она поднимает голову и мы здороваемся. Старший в гамаке невозмутим, как старший самец в стае. Эта группа камней очень большая. А за ней ещё камни, уводящие глубже по улочкам таинственного села. Но я обхожу кругом и возвращаюсь к велосипеду.

Мы опять переходим на новое место и я опять иду меж камней. Есть высотой в одноэтажный дом, а есть и двухэтажные. Дух перехватывает от такой мощи.

Нагулявшись-набродившись я определяюсь с направлением на выход и останавливаюсь у дороги, чтобы поесть. Рацион неизменный: суп, сало, лук, чеснок.

Перекусив, еду на выход. Та же дорога, вырубка. С другой стороны в лесу видны отвалы. Очень похоже на большую траншею. Словно здесь тянут водопровод. Только как и зачем устраиваить в таком отдалённом и небольшом селе водопровод? Скорее это следы янтарной лихорадки. Те же туристы упаковываются в машину на обочине. Спрашиваю, с какой стороны они приехали, какая дорога под колёсами и как выглядит лес. Понятное дело, что они не присматривались и похоже на то, что и лес и дорога ровно такие же, как и ранее мне попадавшиеся. Время движется уже в направлении вечера и мне следует двигаться в том же направлении. В направлении Замысловичей.

Село, речка, мост, возле автобусной остановки налево. Село скоро кончается, и я догоняю пешеходных туристов. Вот уж кто должен знать подходящие места. Видно, что мозоли они натоптали изрядные. Спрашивать сразу о месте для ночёвки неприлично, поэтому сначала спрашиваю, из какого они города, а потом о месте для ночёвки. Они из Коростеня и в прошлом году они ночевали в красивом месте в лесу на берегу реки. Там же собираются и в этот раз, поворот примерно в километре впереди. Спрашиваю, можно ли и мне остановиться вместе с ними? Можно. Очень хорошо! Их лица внушают доверие. Все, кроме одного. Их шестеро.

Еду рядом с ними и скоро мы сворачиваем с дороги в лес и выходим на замечательную поляну на берегу речушки. Ноги переставляют они уже струдом. Определяемся с местами для установки палаток и распаковываемся. Свою палатку я ставлю чуть в стороне от них. После палаток и они и я идём в речку принять ванну. Глубины — под колено, песчаное дно, коричневая торфяная вода, энергичное течение. Я, кроме мытья, занимаюсь ещё и стиркой. Вот только рубашку стирать мне лень. Постиранные вещи развешиваю на палатке.

Мои соседи приступают к приготовлению ужина, определяются с запасами и вечерним меню. Разводят костёр и вешают котелки. Их ужин скоро готов, а мой суп готов уже давно. Поскольку мой стол крайне скуден и я, пожалуй, не смогу предложить им никаких разносолов, то мне не с руки предлагать объединить застолье. Чувствую себя неудобно и чувствую, что и они тоже не знают, как лучше поступить. Но скоро кто-то из них предлагает мне присоединиться. Ради приличия я отказываюсь и чувствую себя ещё неудобнее. Опять зовут, опять отказываюсь и опять неудобно от этого манерничанья. Да ладно, хватит. Гордо объявляю, что буду есть свой суп рядом с их супом. Со своей едой перебираюсь к ним за стол.

Теперь знакомимся. Василий, Ярослав, Женя, Максим, Алексей и его жена Юля. Теперь предлагают выпить с ними. Тут уже я не манерничаю и бегу за своей кружкой. Первая и вторая проходят за застольной беседой. Даже третья наскребается. Теперь я понимаю, что алкоголь нужно брать с собой. Это ещё один мой вывод их этого похода.

Разговор вьётся. Они из разных туристических кружков. Есть среди них заядлые и серьёзные туристы, а Алёша с Юлей, наверное, недавно присоединились или нечасто ходят. Ещё мне показалось, что они в браке примерно год.

После ужина я мою котелок и ставлю вариться компот из маминых сухофруктов. На десерт у них пиво. От пива я твёрдо отказываюсь. Нагрузка ли, или избыток свежего воздуха, но водка легко пилась и хмель не берёт. И очень приятно, что вечер проходит в компании людей и людей, которые здесь с той же целью, что и я. И никто не спрашивает, приехал ли я копать янтарь. Кстати, на берегу разбросаны семь ям с вывернутым на поверхность песком. Похоже, что янтаря здесь не нашли.

Первый раз гнус накинулся с нечеловеческой яростью. Спастись от него невозможно. Мажемся камфорным маслом. От комаров помогает, но мошка его не боится. Можно только ходить всё время и тогда она не поспевает за тобой, но стоит только остановиться...

Мои соседи начинают расходиться по палаткам. Буду и я упаковываться. Сегодня первый день, когда хочется закурить трубку, но хочется также и спать. И похоже, что желание спать пересиливает. Оставшиеся у костра продолжают беседу, мои трубки лежат нераспакованными, а я скорым шагом отправляюсь в страну цветных сновидений. И сон течёт ровно и спокойно.

1 июня 2015 года. День 4

Это утро от других отличается лишь наличием соседей. Ночь была в меру свежей, а утреннее солнце ещё не поднялось над деревьями. Проснулся в семь, так же поступили и соседи. Середина путешествия как раз находится под моими ступнями. Заднее колесо моего рогатого друга находится в первой половине похода, а переднее уже перекатилось через экватор. В планах у меня проехать обратный путь за два дня. Сегодня четвёртый день путешествия, а из опыта я знаю, что третий день самый трудный, ну а на четвёртый уже становится всё равно куда, когда и как долго двигаться. В первый день я проехал 78 км, во второй — 95 км, а вчера 61 км.

Соседи опять варят суп. Конечно, прокормить такую ораву — нужно каждый раз готовить. Мне проще. Остывший за ночь компот я переливаю в бутылку и немного добавляю во флягу к воде. Сухофрукты не выбрасываю, а добавляю к ним овсянку, цукаты, изюм, арахис и соль-сахар по вкусу. Овсянка варится быстро и мы вместе завтракаем. Солдатский котелок каши я за один раз, ясное дело, не съедаю, а забираю в дорогу. Будет мне, чем в дороге питаться. Завариваю кофе и отправляюсь собирать свои пожитки. Мимоходом замечаю, что скорость установки палатки, равно как и складывание её, примерно одинакова у меня в одиночку и у соседей вдвоём. Отсюда вывод, что одиночная постановка ничем не уступает коллективной. Ой, и ещё одно интересное замечание я вынес из вчерашней беседы за ужином — пешеходный турист в день преодолевает 20-24 километра. Значит мой опыт прямохождения с рюкзаком верный.

Вещи собраны, рюкзак навьючен, снимаемся. Выходим на дорогу и я отпускаю своих спутников вперёд, а сам подкачиваю штаны, выдвигаю зеркало и делаю другие необходимые приготовления к долгой езде. Теперь догоняю коростенских туристов и прощаюсь с ними. Спасибо вам, дорогие, за такую приятную компанию. Было бы очень здорово ещё однажды неожиданно встретиться.

Сегодня ехать значительно веселее. Немного проехав вперёд мне попадается источник воды. Останавливаюсь и набираю во всю тару. Вода прохладная и очень вкусная. Что и говорить, а на велосипеде движение намного быстрее. Вроде проехал метров пятьсот или чуть больше, а вот уже пешком с рюкзаком и не догнать.

Замысловичи. Лесные дороги, пыль, отсев, гребёнка. Но мысль о том, что я помаленьку покидаю край незаконного добывания янтаря вселяет оптимизм и хорошее расположение духа. Сзади пылит машина. Поравнявшись со мной сбрасывает скорость. Мужчина с пассажирского сиденья, обладатель мускулистого лица, спрашивает, не проезжал ли сейчас бусик? Бусик не проезжал. Только красный жигуль. Автомобиль останавливается, разворачивается и уезжает обратно. Через пять минут, поднимая клубы пыли, меня обгоняет серо-голубой микроавтобус.

Время от времени вдоль дороги попадаются железобетонные стенки с крышами и надписью «Опасно! Взрывы!» Сперва я думал, может здесь был полигон, но меня смущало наличие дороги в опасной близости от мест взрыва и отсутствие альтернативной трассы. А потом я понял, что в этих местах были карьеры, в которых добывался камень взрывным способом.

Дружба. Посёлок городского типа, явно чуждый для этой местности. С какой стати в селе станут строить многоквартирные дома? Скорее всего это был производственный посёлок. И ещё он немного похож на посёлок для военных.

Аккурат за посёлком дорогу начинает подпирать высоченная стена насыпанного грунта, поросшего молодыми деревцами. За ней, очевидно, и располагается карьер давно до краёв заполненный чистейшей прохладной меловой водой. Спрашиваю у местных, как попасть к карьеру. Говорят, что нужно долго ехать вдоль насыпи, а карьер очень глубокий. И сами местные жители купаются в озере в деревне. Выходит сейчас мне не суждено охладиться. Поехали дальше.

Мужчина во дворе спрашивает, еду ли я в Белокоровичи и подтверждает, что я еду в правильном направлении. Только что была брутальная грунтовая дорога. С ямами, кочками, глубоченными и высоченными волнами. Помните детсадовский каравай-каравай? Вот такой ширины-высоты-низины и прочая и прочая... Точно такою же была и дорога. А сейчас дорога выложена бетонными плитами с широченными швами. И я как в поезде еду, перестукивая на стыках рельс.

Дорога выложена параллельно и перпендикулярно. Признаки присутствия военных всё усиливаются. Вдоль дороги появляются разрушенные дома советской постройки. От всего дома, например, осталась одна комната на трёх этажах в три стены и дверной дырой, стены третьего этажа выкрашены голубеньким и кирпичные завалы, как призраки старых стен. Типичный признак городов, которые стали не нужны. Мама, папа, ребёнок и ещё один в коляске прогуливаются по бетонке. Дети гоняют мяч. Школа, рядом развалины. Здесь была водонапорная башня, а здесь ещё живут люди.

Новые Белокоровичи. Мужчина на велосипеде подсказывает дорогу и подтверждает, что это был военный городок. Здесь были ракетные войска стратегического назначения. Европа совсем рядом.

Перед переездом поворачиваю налево и еду вдоль железнодорожного полотна. Асфальт рождает скорость и иллюзию полёта. Машин мало. Останавливаюсь на обочине для дозаправки овсяной кашей. Кашу запиваю сгущёнкой и компотом, пряник идёт вприкуску. Это ли не счастье?

Звонок домой и едем дальше. Опять Варшавка, но только один километр и съезжаю на просёлочную дорогу вновь. Малый Дивлин. Ещё один пункт моего похода — останки шахтно-пусковой установки. Сначала грунтовка с отсевом, а потом бетонные плиты в две колеи. На велосипеде по ним не разгонишься, а военному автомобилю было вполне комфортно. Уж не знаю, такие швы между плитами специально устроены ли? Можно ехать по обочине. Кони пасутся прямо на дороге. Великий Дивлин. Лето звенит! Тишина человеческая и море природное. Трава, кузнечики, ветерок, каждый играет на своём инструменте. И кажется, что солнечные лучи, натянутые на травы, звенят своим малиновым колокольным звоном. Настоящее августовское лето и это в первый свой летний день! И без изнуряющего своего зноя. Просто мечта и сказка!

Бетонка въезжает в лес. Появляются руины военных сооружений. Там кирпичи, здесь плита с бойницей, тут следы фундамента. Ни одного человека. Я всё ближе. Вон мужчина грузит брёвна на телегу. Ещё несколько метров и я доезжаю до шахтно-пусковых установок. Развалин много. Огромный купол над землёй. Спешиваюсь и поднимаюсь на него. В центре купола полутораметровое отверстие. Глубоко вниз уходит круглая шахта. Диаметром метров 20-30. И так же в глубину метров 20. И там стоит вода. Под водой определить глубину невозможно. Массивные мрачные стены с отверстиями для коммуникаций. Пусковое отверстие отражается прямо подо мной. Несколько брёвен покоятся на поверхности, у стены успокоились ручки-ножки, оторванные от куклы, тельце покоится отдельно. Жуть пробирает до мурашек. Уйти поскорее. Рядом ещё купол, этот разрушен. В шахте такое же угнетающее зрелище. Рядом, может, находится ещё парочка ШПУ, но мне уже хочется покинуть это скорбное место.

По бетонке возвращаюсь в Великий Дивлин и заворачиваю в село. Проезжаю по центральной улице в конец и устремляюсь к Варшавке. Ещё один запланированный пункт моего похода выполнен. Варшавка и мне налево. Теперь уже окончательно начался мой путь домой. Теперь уже даже расстояние по прямой будет неуклонно сокращаться.

Через восемь километров покидаю Варшавку. Теперь уже окончательно. Сворачиваю к Жубровичам. Теперь впереди только поля и леса. Преимущественно леса. И мало сёл. И много лесов. И так до Сосновки.

В Жубровичах возле магазина много людей. Останавливаюсь возле группы мужчин и спрашиваю дорогу. Меня пытаются отправить по более удобному пути, но я объясняю, что у меня есть карта и мне нужно именно это направление в лес и дальше через него. С помощью карты мы находим общий язык и определяем необходимую дорогу. Благодарю и отъезжаю. Через минуту меня догоняет один из мужчин на велосипеде и провожает до конца села. Ему по дороге. По дороге рассказывает, что раньше предлежащая мне дорога была песчаной и ездить по ней было ужасно. Но теперь она отсыпана отсевом и хороша для движения. Мужчина сворачивает во двор и желает мне счастливого пути.

Теперь мне ехать двадцать километров по дикому лесу. Это до ближайшего села, а потом снова лес. Ехать хорошо и легко. Не очень быстро, но легко. По дороге встретился лишь один автомобиль. И больше ни одной живой души. Ведь если в этом лесу обломаться, то можно сутки выбираться к людям... Вдоль дороги появляются и пропадают болота. А я еду и размышляю. И так здорово ехать, что невольно в голове пульсирует одна мысль: «Слава Тебе, Господи!» Если только возможно, если только можно будет мне, если это будет мне полезно, если, Господи, будет на то святая воля Твоя, дай мне в том, Твоём мире, велосипед. От этой мысли тут же появляется у меня улыбка. Такое ребячество! Но, пожалуйста, если можно будет — дай. Не надо будённовки, только велосипед. Вот такой, как сейчас со мной, другого не надо. И вторая мысль, подобная первой — лежак на руль. Какое это счастье! Какое это облегчение! Без лежака я бы не осилил. Просидеть торчком пять дней было бы муке подобно. Затекают и немеют руки, появляется боль в плечах. А лежак — это колоссальное облегчение. Повороты, перекрёстки и опять мысль о загробном велосипеде.

На очередном перекрёстке срублена беседка возле колодца. В колодце вода грязная, пить такую не рискну. А возле беседки остановлюсь для перекуса. Овсянка, сгущёнка, компот, пряник — завтрак туриста. Солнце помаленьку клонится к вечеру. В котелке каши ещё достаточно на два раза.

Еду дальше и думаю, хватит ли мне сил на ночную поездку. Время моих выходных скоро закончится, а хотелось бы передохнуть и перевести дух прежде выхода на работу. Но так далеко ещё до дома. И всё по лесам. И вот я еду, высчитываю километры, делю на скорость, множу на усталость, вношу поправки на грунтовые дороги, прикидываю, хватит ли батарейки в телефоне на ночную навигацию. Ночная поездка не основная цель, но очень желанная.

Вот и лес заканчивается. Пересекаю крупную трассу и останавливаюсь на остановке, чтобы свериться с картой, пополнить воды во фляге и немного перевести дух. Рядом останавливается автомобиль и мужчина спрашивает направление на Новоград-Волынский. Поскольку я сам только что из леса показался, то и с направлением помочь не могу. Мужчина делает комплимент загару моего носа. Очень мило с его стороны. И уезжает.

Время уже вполне располагает готовиться к ночной стоянке. Так что одно из двух. Или ехать без оглядки, или мыть ноги и ложиться спать. Но в любом случае мне нужно проехать через вот эту Рудню-Ивановскую и заезжать дальше в лес.

Укладываю вещи, застёгиваю рюкзаки, поворачиваю в село. Из маршрутного автобуса выходит несколько человек и расходятся в разные стороны. Одна женщина идёт передо мной и я догоняю её. Спрашиваю о дороге, о качестве покрытия и о лесах, есть ли удачные места для ночёвки. Женщина смотрит на меня с дикой недоверчивостью. Понимаю, что мой внешний вид и необычные для этих мест вопросы доверия не вызывают. Положение должна спасти карта: нужно ввести в общение третьего, более привычного, не такого страшного и независимого персонажа. Элегантным движением извлекаю карту, подсовываю ей и показываю наше положение на карте. Чтобы взглянуть на карту, женщине приходится подойти поближе. Вижу, что свой страх она переборола и теперь рассказывает направление. В селе налево, потом ещё раз, через лес мимо Паранино и на Кочичино. Перед Кочичино есть лесхоз, а там должен быть дежурный и он подскажет дорогу, или можно попроситься переночевать на территории лесничества. Благодарю за навигацию и еду.

Ох, как же трудно принять окончательное решение. Так и хочется переложить ответственность, а себе оставить запасной вариант для отступления.

Перед выездом из Рудни-Ивановской заезжаю к людям во двор и прошу воды набрать. Бабушка указывает на колодец и хвалит воду из него. Пока я набираю воду, во дворе появляется мужчина. Увидев меня сразу спрашивает о моём походе, а потом спрашивает, нужно ли мне что-то ещё кроме воды. Нет, мне ничего не нужно и я только ещё раз уточняю дорогу. На прощание он ещё раз спрашивает, не нуждаюсь ли я в чём-либо. Какая приятная встреча!

Покидаю Рудню, короткий лес, Паранино, Жужельское лесничество и лесопилка. И дальше в лес. И лес, и лес, и лес... И мысль о посмертной жизни, и о велосипеде, и о лежаке на руль.

Не доезжая до Кочичино у дороги попадается пруд с песчаными берегами и беседкой. Быстро сворачиваю, переодеваюсь и захожу в воду. Захожу по колени и понимаю, что глубина у него совсем невелика, а проточной воды нет. Раздосадовался из-за того, что угроза подхватить заразу в стоячей воде лишает меня возможности освежиться. Ополаскиваю ноги и выхожу на берег. Переодеваюсь обратно и отправляюсь дальше.

Начинается Кочичино с лесхоза. Дежурный выходит ко мне, он но не знает мест, в которые я направляюсь. Благодарю и еду дальше. Мои расчёты подсказывают, что если я буду ехать всю ночь, то к шести часам утра должен добраться домой. Если добавить поправку на ветер, усталость и мало-ли-что, то приезд состоится к 9-ти часам того же дня. И так я решаюсь на ночной переезд. Солнце тянется к горизонту.

Широкая дорога, отсев и дорожные знаки. Дорожные знаки в этих широтах выглядят совершенно нелепо. Лес скоро проезжает мимо и я въезжаю в Жовтневое. Людей на улицах мало. Дети ещё доигрывают футбольный матч, а родители уже увлечены вечерним хозяйством. Село большое. За селом встречаю пастухов, которые гонят коров по домам. Останавливаюсь перекусить. Гнус моментально облепливает меня. Ужинаю, танцуя вокруг котелка. Спешно наполняю флягу, цепляю фары и габаритный фонарь, подкачиваю колесо, откачиваю и застёгиваю штанины. Ещё раз оправить одежду и велосипед, и ехать дальше.

Лес, лес, лес... Под сенью деревьев темно, у вырубок светло. Солнце всё ниже, но ещё не покидает меня. Дорога красиво петляет. Недавно завезённый щебень ещё лежит кучами. Направо уходит дорога, которую начали асфальтировать. Но нам с ней не по пути. Слева из кустов на дорогу выходит лось в пятидесяти метрах впереди меня и останавливается. Скорость лося во время вечерней прогулки — 80 км/час, лоси опасны во время гона, а лосихи — когда они с лосёнком, сила удара копытом — колоссальная, мой шлем не справится. Все эти мысли успели пронестись ещё до того, как я потянул рычаг тормоза. А потянул я очень быстро. Передний тормоз у меня скрипит. Лось услыхал и обернулся. Какое-то глубоко гнездящееся чувство было поднято лосиным взглядом из своей глубины на самую поверхность. Лось здесь дома, а я здесь только проездом. Молодой, красивый, безрогий, стройный. Это он. Перешедший во вторую половину (и, может, перешедший уже давно), обрюзгший, в очках, с проплешиной и одышкой, с сединой в бороде. Это я. От увиденного лосю стало не по себе. И я могу его понять. В такой глуши встретить (не к ночи будь помянуто) такое омерзительное животное. И он лёгкой рысцой перебежал дорогу и скрылся в кустах. Ещё некоторое время я стоял и оглядывался. Если и были рядом другие лоси кроме нас с ним, то они прятались в лесу и не решились выйти ко мне. Секунд десять продолжалось наше знакомство, а может и того меньше. Я поехал вперёд, но начал чаще оглядываться. Мысль о ночной поездке покинула меня окончательно. Теперь нужно искать ближайшее село и проситься к людям на ночлег. Благо ночь ещё не наступила. Ближайшее село оказалось довольно близко. На ближайшем же перекрёстке свернул влево, а не вправо. Село Приход. И по навигатору и по карте видно, что село совсем маленькое. Очень. Перед селом речушка. Первая же хата не выглядит жилой. Во второй горит свет, а на стене висит параболка. Людей не видно нигде. Ставлю велосипед у ворот и стучусь в двери. Стучу ещё раз. Открывает мужчина в трусах и с бородкой реденькой. Сразу говорю, что я велотурист и прошу разрешения поставить палатку у него во дворе. Вижу, что сходу осмыслить мои слова мужчине сложно. Он спрашивает, кто я, откуда, куда и зачем. Узнав, что я из Рудни-Замысловичской еду и у него сразу же выскакивает вопрос про янтарь. Нет, я не за янтарём. Выяснив механизм моей материализации на его пороге начинаем выяснять мотивы. Дескать, почему именно к нему я стучусь на ночлег. Объясняю, что это первый, показавшийся жилым, дом, так что не иначе, как Бог управил. Спрашивает, есть ли у меня хлеб. Хлеб есть, всё необходимое есть. Нужны только четыре квадратных метра. Переспрашивает ещё раз, есть ли у меня хлеб. Подтверждаю наличие хлеба. Мужчина разрешает поставить палатку. Да не за домом, а перед. Во дворе, прямо за забором. Благодарю и иду за велосипедом.

Так быстро я ещё палатку не ставил. Управился, наверное, за 15 минут. Возле моей палатки находится домик, похожий на летнюю кухню. И через окно за мной наблюдает настоящая старушка. Мужчина этот мне напоминает отца Бориса из храма на Шевченка. Велосипед с рюкзаками в палатку и накрываю тентом. Почему я раньше не догадался накрывать тентом после погрузки рюкзака? Каждый раз ведь мучился с пологом и дверью. Закрываюсь и расстилаю коврик со спальником.

К хозяину приходят соседи, хозяин вышел во двор. Моя серебристая палатка хорошо видна издалека. Они беседуют, но фразы разобрать трудно. Чувствую, что мой вечер ещё не закончен. Отсылаю свои координаты друзьям и супруге. Покрытие неуверенное. Звоню Валентине и рассказываю ситуацию. На всякий случай рассказываю, где лежит моя страховка. Хозяин подходит, спрашивает, не сплю ли я и приглашает поговорить.

Закрываю палатку и он проводит меня в дом. К нам присоединяется его друг Василий. Хозяина зовут Владимир. Тёзки. Так что их будет двое, а я один. А сколько их будет на улице? Пока я буду в доме, палатка будет без присмотра.

Комната большая и пустая. Сервант, комод и телевизор, две кровати в другой стороне и небольшой столик у стены, в углу холодильник. Дощатый крашеный пол накренился как палуба в шторм.

Два гостя усаживаются за стол, а хозяин суетится и накрывает нехитрый ужин. Несколько свежих яиц, домашний хлеб крупными ломтями, помидор порезан дольками и пересыпан солью с перцем. Из холодильника вынимает резаную колбасу. На столе появляется бутылка, а из серванта поступают стопки. Стены выбелены, на дверях два календаря с купальниками, надетыми на женщин.

Пока стол обрастает ужином мы коротко знакомимся. В основном знакомятся со мной. Кто, откуда и зачем? Наливаем по первой. Василий закусывает яичком. Разбивает в нём аккуратную дырку сверху, всыпает туда щепоть соли и выпивает. Следую и я его примеру. Разбиваю яичко и оно трескает пополам. Белок начинает вытекать на стол. Ай, как некрасиво. Хозяин всыпает мне в яйцо соли. Надпиваю — и оказывается, что это приятно идёт. Хозяин приносит газету постелить передо мной, и полотенце. Допиваю яйцо и прошусь сполоснуть руки. Хозяин проводит меня в кухню и сливает мне на руки из кружки над ведром.

Продолжаем нашу беседу. Оказывается, что приютивший меня человек — священник. Вот чесслово, не знаю почему, но именно так я сразу и подумал, когда он открыл мне дверь. Село маленькое, 18 дворов, примерно 50 человек здесь живёт. Раньше было примерно в четыре раза больше. Я не знаю, где именно о. Владимир служит, но приход его небогатый, это понятно. Вынужден подрабатывать. Два дня назад, например, он отвозил людей к Рудне-Замысловичской. Те будут заниматься там промыслом. Потом он их заберёт. Поэтому он и удивлён, что я оттуда, а янтарь не везу. Когда он решил позволить мне остаться на ночь, то думал, что, может, у меня и еды нет, поэтому и спрашивал про хлеб. Потому что христианство велит путешественника принять и накормить. То есть принимает он меня по религиозным мотивам. Кстати, водка у него вкусная, сам гонит. Живёт один. Был женат, имели ребёнка, но тот умер младенцем. С женой не ужились и он уехал из города сюда в Приход. Друг его Василий — вдовец, живёт со взрослым сыном. Вот они дружат и помогают друг другу. Шутят про женщин, пересказывают друг другу какие-то интригующие новости об общих знакомых. Ругают власть и Путина. Информацию получают из телевизора. Старушка, живущая в летней кухне, принята о. Владимиром в квартирантки. Ей негде жить, вот он и взял её к себе. Много рассказывали про графа Потоцкого, про Софиевский парк в Умани, про посёлок Городница, который тоже принадлежал Потоцкому и в котором есть уникальный ставропигиальный монастырь. Уникален он тем, что это одновременно мужской и женский монастырь. Очень рекомендовал мне завтра изменить маршрут и ехать в Сосновку не лесами, а через Городницу, заехать в монастырь, там очень красиво. Кстати и дорога должна быть получше — асфальт начнётся через шесть километров. Завтра хозяин по поводу моего приезда хочет сварить суп к завтраку. Я сразу прикинул, что это оттянет мой отъезд часа на 2-3. Ещё где-то недалеко от Городницы есть красивенные старинные лиственницы, но в набегающем хмелю я не смог сориентироваться и сообразить, где именно. Гостеприимному хозяину вообще интересна история Потоцкого и его прекрасной Софии. Он даже специально искал в местной библиотеке книгу «Трижды проданная» об их любви, но книги в библиотеке не оказалось. Он вообще неплохо ориентируется в истории. Кстати, утверждает, что Олег из «Песни о вещем Олеге», принял смерть от коня своего в месте, которое после этого стало называться Олевск.

Беседа плелась и заплеталась. Безусловно, из всех удивительных встреч моего велопохода эта встреча — самая впечатляющая. Живёт себе некий священник в богоспасаемой деревне Приход, сам он родом из народа и к народу близок. Наверное священник и должен быть близок к людям. И хоть душа священника и должна быть чище солнца, но вот он и крепкое словцо завернёт, и огненной воды произведёт и употребит при случае. Но в решающую минуту, когда ближнему (в евангельском смысле ближнему) понадобится его помощь, он тут же помощь оказывает. Принимая меня, он помнит: «То, что вы сделаете одному из малых сих — Мне сделаете». Вот и сегодня принимая на постой одинокого велотуриста он удостоился посещением Христа. «Се, стою при дверех и толку: аще кто услышит глас Мой и отверзет двери, вниду к нему и вечеряю с ним, и той со Мною.»

Вернулся в палатку нетвёрдой походкой уже ближе к полуночи. Палатка на месте, все мои вещь тоже на месте. Звоню Валентине, чтоб обрадовать её, что я цел, жив, здоров, хмелён. И сон приходит очень быстро.

2 июня 2015 года. День 5

Сегодня я просыпаюсь после 4-х. Голова немного кружится, но я ещё помню мысль об утреннем супе и решаю, что нужно поскорее собираться и улепётывать. Быстро собираю рюкзаки и выбираюсь на улицу. Деревня спит, спит и хозяин. Снимаю тент. Он весь в конденсате с внутренней стороны. Верно говорят, что алкоголем напиться нельзя, он наоборот усиливает вывод влаги из организма. И похмелье — это не только отравление алкоголем, но и симптом обезвоживания. В простонародье — сушняк. Только бы хозяин не вышел поутру для раннего туалета. Полагаю, что рекод по скоростной сборке палатки был установлен мною сегодня. Только, пожалуйста, не надо фанфар, цветов и медалей — мы можем разбудить хозяина и я буду очень невзрачно выглядеть тайком улепётывающим, даже не поблагодарив доброго самаритянина и награждённый за это медалью.

Из-за горизонта всплыло огромное красное солнце, хозяин ещё спит и я закладываю ему в дверь записку с благодарностями и извинениями. Спасай Вас Господь, отец Владимир. Вы мне очень помогли.

Заднее колесо слегка приспущено. Выходит, что оно помаленьку травит воздух. Вывожу велосипед за село. В первом доме, который вчера показался мне необитаем, горит свет, занавесок на окнах нет. Хорошо, что вчера я не постучался к ним. За мостиком я отхожу, пока деревня не скрылась за поворотом и подкачиваю колесо. Сейчас можно ехать, но на первом привале, когда солнце начнёт пригревать, нужно будет позавтракать, поменять камеру в заднем колесе и смазать цепь.

Вчерашний поворот. Мой маршрут предусматривает ехать сейчас прямо на Червоную Волю, потом на Сивки и затем на Сосновку. Но вчерашние разговоры, посулы асфальта через шесть километров и обещания красивого монастыря в Городнице, склонили меня изменить маршрут и я сворачиваю влево.

Широченная лесная дорога взбирается на пригорок и приводит в следующее село. Начинается Броница. Появляются люди. Двое на остановке ждут рейсового автобуса. Во сколько же это им приходится вставать каждый день? Дальше Броницкая Гута и вожделенный асфальт. За селом раскинулись земельные наделы и съезд к ним заасфальтирован. Останавливаюсь на съезде для техобслуживания моего рогатого друга.

Снимаю колесо, разбортировываю и меняю камеру на запасную. Ставлю обратно и принимаюсь за чистку цепи. Пока вычищаю цепь оказывается, что и запасная камера дырявая. Что камера дырявая — это не беда. Беда, что голова дырявая. Нужно было готовиться к походу поосновательнее в техническом плане. Ов-ва, да у меня и спица одна в заднем колесе лопнула. Хорошо, что меня не видит сейчас Игорь из Ривело-магазина. Он бы сейчас застенчиво улыбаясь (как он это умеет) сказал бы, что нужно было взять новую запасную камеру или хотя бы спрей для мелких проколов, а заодно и пару-тройку запасных спиц для переднего и для заднего колеса, и съёмник для кассеты (задних, то бишь, звёздочек). Спасибо, Игорь! И за добрый совет спасибо, и за качественное обслуживание в те редкие дни, когда у меня появляются деньги для покупок, спасибо и за то, что зайдя к вам так и хочется попросить, чтоб завернули мне каждый второй товар вот с этой полочки, спасибо! Как вернусь в город — обязательно зайду к вам. Сперва за спицами, а потом и за всем остальным.

Опять снимаю и разбираю колесо. Так, эта камера тоже дырявая, и эта тоже. Зачем я взял с собой три дырявые камеры? Ведь не для того же, чтоб они подышали свежим воздухом. Нашёл залатанную, но целую камеру. Ставлю её, а потом принимаюсь за смазывание цепи. Эти ребята из Ривело... Каждый раз заговаривая с ними чувствую себя полным дураком, узнаю много нового и ухожу очень умным. И так каждый раз! Перед походом зашёл за цепным маслом. И от девушки узнал, что есть отдельное масло для сухой и отдельное для дождливой погоды. Ну ведь ездил же я всю жизнь на одной цепи, на одних звёздочках и ничего никогда не смазывал. Зачем вы так мучаете меня? Сегодня мне нужна смазка для сухой погоды. Вообще с погодой мне колоссально повезло. Так что, к счастью, масло для дождя я вожу с собой совершенно зря. Масло в пузырьке кончилось. Вот купленный для поездки запасной пузырёк оказывается как никогда кстати. Привет, Игорь! И спасибо!

Пока мазал цепь, камера не спустила. Это здорово! Ставлю колесо и регулирую тормоза. Без малого три часа ушло у меня на велосипедные заботы. Уверен, что останься я на утренний суп, с велосипедом всё было бы нормально и я потратил бы те же три часа. И обществом моим были бы отец Владимир и его друг Василий, а не эти противные комары.

Через несколько километров я созреваю для завтрака и сворачиваю в лес. Вчерашняя каша очень хороша к завтраку. Традиционные сгущёнка, пряники и компот. В обед нужно будет сварить очередную порцию каши, эта закончилась.

Асфальт не идеальный, но очень хороший. Дорога идёт по лесу. Красивый, ясный, светлый сосновый лес. За поворотом дорога принимает вверх. Подъём несильный, но заметный. И, странное дело, в гору ехать легко. Даже не приходится сбрасывать скорость. А вот бы, мечтаю я, проехать по этой дороге в обратном направлении, сверху вниз. Несколько километров хорошего асфальта с низкой интенсивностью движения по прямой и всё время вниз!!! О, мечты, мечты! Как вы сладки и желанны! А вот что я придумал: когда вернусь домой, если вернусь, найду в интернете книгу «Трижды проданная» и распечатаю её (это я ещё вчера придумал). Только отсылать по почте я не стану, как думал прежде, а отвезу собственнолично. И поеду по этой дороге (это туда), а возвращаться домой буду тем путём, которым сегодня не поехал (это обратно). Таким нехитрым образом я за один присест убью не одного и даже не двух зайцев, а много-много красивых жирных зайцев. Образно выражаясь, конечно. Потому что даже одного зайца по всамделишному я не смогу убить своей поездкой. Разве только кто-нибудь из них умрёт со смеху.

Дубники, и дорога делает поворот. Как скверно, однако, что лопнула одна спица. Ведь лопнула она уже давно. Это я только заметил её лишь сегодня утром. И вот уже я не могу спокойно ехать. Подспудное желание разгрузить заднее колесо заставляет меня больше веса переносить вперёд и на педали. Подозреваю, что нагрузка на заднее колесо от этого не уменьшается, а вот ноги устают больше. Ступни от педалей начинаю болеть. Старая обувь утоптана так, что мне всё время кажется, что носки полны песком. Ещё и седалище начинает болеть на пятый день. Найти удобную посадку всё труднее. Сегодня и на лежаке тяжелее ехать. Чтоб видеть дорогу нужно всё время держать голову поднятою, мышцы устали и начинают невыносимо болеть ниже шеи. Опускаю голову и чувствую, как болевой спазм растягивает. Стараюсь почаще разминать загривок рукой, но уже поздно. От езды без лежака быстро устают плечи, кисти, затекают руки.

Городница. Монастырский храм возвышается над городом. Но ехать сегодня к нему я не стану. Базарчик, и я захожу, чтобы поискать спицы. Нет. Никто спиц не продаёт. Отсылают в магазин автозапчастей, но и там спиц нет. Знать — не суждено.

Переезжаю Случ. Какая красивая река! Какие красивые берега! Какая же красота кругом! Лучица. Дорога проходит через лес, петляет в полях. А запахи..! А звуки..! Кузнечики, жаворонки, благоухание луговых трав, пение соловья, солнечный золотой звон. Деревья-великаны на крутом противоположном берегу. Скалы, обрушивающиеся к самой воде. Устье. Вот маленькая речушка стремит свои воды в Случ. Мужчина купается, другой смывает пыль с машины. Вода шумит на дамбе. Я переодеваюсь в плавки и ныряю в разлившийся поток. Вода холодная, но так бодрит... купался бы и купался. Остановиться бы у Случа до завтрего, а завтра и ехать домой. И руки-попа отдохнут, и я, и велосипед подрегулировать, и подъесть. Эх... Но нельзя. Завтра нужно на работу. Ладно... Всё-равно накупаться не смогу. Немного отвёл душу и будет. Подсыхаю и переодеваюсь.

По дороге у двух мужчин спрашиваю дорогу. Один из них на велосипеде едет домой и проведёт меня.

За устьем дорога вообще не выглядит как дорога. Песчаная, просёлочная и кривая. Это дорога из села на огороды, а не почтовый тракт. Между кустами, через кусты, то вверх, то вниз. Вот уже и солнце палит, и жара. Пью часто. Дорога на высоком обрыве выходит к Случу. Внизу мост в Бельчаки. А мне дальше — в огороды.

Сейчас можно и пешком пройтись. Пока иду, звоню своему любимому дяде Коле из Львова. Он на днях ездил в Карпаты, он часто ездит в Карпаты. Я рассказываю ему про свой поход. А он мне рассказывает, как вынимать клещей. Способ для меня новый и забавный. Перво-наперво для умиротворения агрессора и смягчения его характера обильно смазываем клеща маслом. Ждём, когда он расслабится. Затем вооружаемся спичкой и начинаем магический хоровод. Прижимая спичку головкой к своей коже чертим ею круги вокруг клеща. Круги делаем концентрическими и постепенно приближаемся к засранцу. Клещ видит доселе невиданное верчение исполинского бревна вокруг себя и ему становится не по себе. Потом он начинает ощущать запах серы (сера трётся о кожу и пованивает), вспоминает об аде, понимает, что эта участь его ждёт и психика его начинает травмироваться. В довершение ко всему, прижимаемая спичкой кожа тянется и прогибается во все стороны, а это совершенно расшатывает духовные устои кровосиса, а когда мы спичкой начинаем задевать мерзкое насекомое, это сильно задевает его самооценку. Смазывание маслом в самом начале парализует его волю к победе, он теряет хватку, расслабляется и если сам не вываливается в астрал, то мы спичкой его прижимаем и высверливаем. Такой способ. С дядей Колей всегда очень интересно!

Маринин. Дорога взбирается в горы и обрушивается вниз. Начинаются леса — Надслучанская Швейцария. Ох, вне всяческих сомнений, лучшим решением было бы выехать к реке, разбить палатку и дать телу по имени Володя отдохновение. Остановка Майдан меня не остановила, я проезжаю немного вперёд и заворачиваю в лес.

Чистый, прозрачный лиственный лес. Кроны сомкнулись и лес покоится в ровной тени. Тропинка вьётся между деревьями, ныряет в овраг и устремляется к реке. Но я не стремлюсь вслед ей. Не с моим велосипедом потом выбираться из оврагов.

Расчищаю место и устраиваю костёр. Сперва завариваю ромашкового чая, а потом варю себе дневную порцию овсянки. За это время на небе появляются тучи и слышен далёкий гром. Пока овсянка варилась, я перекусил салом и плавленым сырком. Пора ехать дальше.

Сосновка. Здесь живёт Коля Кот и его Вера Кошка. Заезжаю к ним, узнать про их житьё-бытьё и набрать воды. Оказывается у них уже появился Марк Котёнок. Очень мило! Коли нет дома и мы с Верой наскоро делимся последними своими новостями.

Дорога начинается отвратная. Латка на латке, кочки, ямки. Колесо без спицы не даёт мне получить удовольствие от этой тряски. Подъём в гору. Ноги болят, седалище болит, спина болит, шея болит, плечи болят, кисти болят. Вчерашняя мечта о посмертном велосипеде отошла на второй план. Ветер встречный и довольно сильный. Асфальт плавится от жары и колёса грузнут. Ещё и впечатление возникает, что колесо приспущено. Ехать очень трудно. Ни разгона, ни наката. Только вязкое кручение педалей. Крупнозернистый неровный асфальт выматывает душу.

Совпа. Спуск вниз, но и он особой радости не приносит. Две женщины гуляют с коляской по обочине. Не лучшее место для прогулок. Проношусь мимо и одна из них очень похожа на мою родственницу Леночку. Я знаю, что она переехала в село после рождения ребёнка, но не помню, в какое именно. Умчался далеко, возвращаться не стану, не сегодня. Каждые сто метров даются мучительно. Малая Совпа.

Опять меняю маршрут и возвращаться буду не огородами, а по прямой до киевской трассы и по ней сразу домой. Засветло не доеду. Завтра на работу не попаду. Щекичин. Ну в чём же дело, что сегодня так тяжело? Колесо не спущено. По крайней мере здесь всё в порядке. Зато сбился задний переключатель передач. Привет, Игорь из Ривело! Дивень.

Великие Межиричи. При въезде у придорожного кафе в беседке сидит с дюжину парней. «Слава Украине!» — кричат. Удаляясь, до меня доходит, что это они мне кричали. Дорога делает множественные повороты. Вдали высится костёл святого Антония. Опять придорожное кафе. На этот раз несколько девушек. «Слава Украине!» — кричат. На этот раз я знаю, что это адресовано мне, и — «Героям слава!» — кричу им в ответ. «Слава нации!» — кричат они мне. «Смерть врагам!» — кричу. Молчат в ответ. Чтобы поддеть их — «Что ещё знаете?» — кричу. «Путин...» — кричат. Ах, шельмы, обставили старика. «Сами знаете!» — кричу им в ответ. Смеются.

На выезде из Великих Межиричей решаю остановиться, перекусить и проверить велосипед. Вечерняя порция овсянки, гольф меняю на рубашку, переменяю обувь, достаю плеер. Осмотр велосипеда. Колёса в порядке, это хорошо, спицы деражтся, это очень хорошо. А вот тормоза не отжимаются. Одна колодка впереди и одна сзади не отходят от обода и мешают мне ехать. Ослабление тормозов эффекта не даёт. Поэтому я задний тормоз отключаю вовсе. Буду ехать с передним. Ну и поехали. Стало веселее, и на том хорошо.

Свитанок и киевская трасса. До города ещё сорок километров. О, как это далеко! Ни сидеть, ни стоять я уже не могу. О, как это мучительно далеко. Я доеду. Я обязательно доеду. Сегодня или завтра, но я доеду.

Синёв, Терентьев, Гоща. Каждый километр но одометре для меня как капля умирающему в пустыне. Так ничтожно мал, но так бесконечно дорог. Горбаков, Дорогобуж, Бабин, Антополь, Белая Криница. До дома осталось десять километров. Я, словно конь, зачуявший близкий водопой, устремился вперёд. Последние километры — самые лёгкие. Автомобильная развязка, зоопарк, город, подземный переход, родной дом. Слава Тебе, Господи! Я вернулся. Аллилуйя!

Джерело