Об этих “семенах” очень скептически отзывается Вячеслав Лихачев, политолог и историк, эксперт в вопросах ксенофобии и этнополитической конфликтологии. Он называет Билецкого и его сторонников неонацистами, которые открыто пропагандируют антилиберальные и расистские взгляды. “Возглавляемая им организация систематически, годами культивировала насилие как легитимный метод политической деятельности”,— утверждает Лихачев.
Командир Азова спокойно воспринимает подобные обвинения: “Радикальными нас делала окружающая среда. Мы пытались что‑то изменить в этой стране, докричаться, быть услышанными”. И добавляет, что Патриот — это уже прошлое. Настоящее — война.
Арестант
В промежутке между Патриотом и войной в жизни Билецкого был изолятор.
21 декабря 2011 года его арестовали по обвинению в разбое. Некто Сергей Колесник с травматическим оружием напал на активистов Патриота и в результате сам оказался в больнице. “Пострадавший”, кстати, в итоге воюет на востоке Украины — на стороне сепаратистов.
По заявлению Колесника Билецкого задержали. И отправили на время следствия в СИЗО. “Это был такой холодный, ползучий ужас непрекращающегося дня сурка”,— спокойно повествует Билецкий о 28 месяцах своего заключения.
Тяжелей всего он переживал ощущение беспомощности перед ангажированным правосудием.
При этом Билецкий считает, что сама по себе тюрьма — отличное место, чтобы разобраться в себе и людях. И стать чуть жестче.
“Я не надеялся на освобождение, но и обреченности не было. Я был собран и нацелился пройти этот путь от начала и до конца. Достойно”,— коротко резюмирует тот этап своей жизни доброволец.
Это был такой холодный, ползучий ужас непрекращающегося дня сурка
До суда дела не дошло — случился Евромайдан. О нем Билецкий узнавал по телевизору и из звонков друзей.
В итоге националист вернулся в уличную политику. Вначале удаленно — по телефону координировал действия соратников в Киеве, в частности попытку атаки АП 1 декабря. Через пару недель Билецкого лишили такой возможности, постоянно переводили из одной камеры в другую, помещали в карцер и даже, в нарушение закона, перевезли в колонию. Там он получал новости на крохотных листках бумаги, завернутых в сигареты.
А после в столице сменилась власть, и 25 февраля Билецкого и его соратников освободили. “Каких‑то сильных эмоций ни у меня, ни у моих товарищей не было,— вспоминает он.— Был зуд: мы уже понимали, что выйдем и наверстаем свое”.
Билецкий освободился в обед, вечером выступал перед единомышленниками, а ночью же встретился с освобожденными соратниками из Киева — так называемыми васильковскими террористами, обвиняемыми в желании устранить Виктора Януковича.
А на следующий день в Харькове начались сепаратистские беспорядки.
Времени приходить в себя не было. Как и компенсировать жене и сыну, а также родителям свое отсутствие. Всех их Билецкому, никогда не скрывавшему имени и лица, пришлось вывезти из Харькова.
С ребенком он до сих пор видится редко. С женой чуть чаще — та активно занимается волонтерством.
Про свое заключение, кстати, Билецкий не забыл — хочет суда присяжных над теми, кто сфабриковал дело. Но это все потом — после победы. А она в его понимании возможна только при полном восстановлении территориальной целостности страны.
Солдат
Впервые с войной Билецкий столкнулся будучи еще студентом. Хотел поехать с товарищами в Косово, когда Сербию бомбила авиация НАТО — дело было в 1999-м. “Сербы сдались быстрее, чем мы доехали”,— рассказывает с улыбкой.
Война все‑таки нашла его — через 15 лет. И сербам на ней тоже нашлось место — добровольцы из этой и других стран теперь учат бойцов Билецкого сражаться.
После серьезных столкновений с пророссийскими активистами в Харькове и недолгого пребывания главным по силовому блоку в Правом секторе будущий комбат решил, что нужно сопротивляться организованно. И, переступив через себя, Билецкий отправился в МВД, настойчиво предлагая создать батальон по примеру только что появившегося в Днепропетровске добровольческого соединения Днепр-1.
Азов создавался трудно, хотя добровольцев — многие из них были членами Патриота — Билецкий набрал быстро. Но бюрократы в МВД оказались слишком неповоротливыми. Лишь когда ситуация в Донбассе резко обострилась, приказ о создании формирования был быстро оформлен, и новых бойцов моментально бросили в АТО. Сырой прохладной ночью на берегу Азовского моря, как вспоминает комбат, у его подразделения и появилось название.
Бой случился уже на следующий день: засада и первый — к счастью, только один — раненый.
Тогда азовцы были “черными человечками” — как полушутливый ответ на “зеленых человечков”. На фото их черное обмундирование казалось внушительным. На самом деле это была форма охранников, старые берцы, бронежилеты и каски, которые достались от Самообороны Майдана.
Никто из украинских богачей Азову не помогал. Не участвовал в делах батальона и Олег Ляшко, которому на первых порах разрешали фотографироваться на фоне бойцов. “У батальона никогда не было и нет с ним никаких отношений. Он внес в парламент закон об амнистии политзаключенных, который позволил мне освободиться, и активно лоббировал создание батальона в начале. За это лично я ему благодарен,— говорит Билецкий.— Это все”.
Поддержал батальон лишь глава МВД Арсен Аваков да сотни обычных украинцев, покупавших и даривших Азову все — от обмундирования до автомобилей.
Батальон быстро стал одной из самых дисциплинированных и успешных добровольческих частей в АТО. На его счету — десятки пойманных сепаратистов, освобожденный Мариуполь, участие в тяжелых операциях, в том числе и трагическом для украинцев окружении под Иловайском. Причем у Азова рекордно мало погибших — 14 человек.
Успехи Азова тем удивительней, что у Билецкого, в отличие от многих других комбатов, нет военного опыта. Для него это оказалось некритично: “Из своего маленького пятимесячного опыта боев я выношу суждение, что не стоит делать великой тайны и науки из военного ремесла”.
Отдельной подготовки, по его мнению, требуют только узкопрофильные специалисты и штабные. “Наполеон считал, что соотношение боевого духа к материальным составляющим — три к одному. Я считаю, что эта пропорция осталась незыблемой. Дух важнее и опыта, и всего другого”,— рассказывает харьковчанин.
Из своего маленького пятимесячного опыта боев я выношу суждение, что не стоит делать великой тайны и науки из военного ремесла
Билецкий лично принимает участие во всех важных боях. Британский журналист Аскольд Крушельницкий, побывавший во многих горячих точках за свою долгую карьеру, стал свидетелем освобождения Азовом Мариуполя. Он утверждает, что комбат был на линии фронта все время. “Билецкий был хладнокровен в оценке действий и отдавал приказы спокойно и, на мой взгляд, логично”,— отмечает военный репортер.
Еще одним фактором успеха, кроме боевого духа, Билецкий называет умение учиться. Он сам все время это делает с помощью сражающихся в Азове грузин, шведов, русских. “Последних у нас очень много, кстати. Мы учимся у всех и всему. Батальон любит учиться и тренироваться”,— говорит комбат.
Это неудивительно, ведь Азов едва ли не наполовину состоит из студентов в возрасте 19–25 лет. Отбирают бойцов в основном в Киеве, но притирку они проходят на базах в Мариуполе и селе Урзуф — это тоже на побережье Азовского моря, на границе Донецкой и Запорожской областей.
На базах — строгий сухой закон, а каждый день начинается с полуторачасовой зарядки или даже заплыва на 1,5 км. На стрельбище Азов проводит времени больше многих подразделений регулярной армии. Так завел Билецкий.
При этом многие азовцы до сих пор не оформлены официально — мешает бюрократия. Поэтому вся зарплата в батальоне сбрасывается в общий котел и делится на всех.
В течение нескольких недель, которые Крушельницкий провел с батальоном, он не услышал, чтобы кто‑либо из бойцов критиковал комбата. Недоброжелатели объясняют это тем, что в Азове много молодых ребят, которые безоговорочно верят лидеру.
Это не совсем так. Боец с позывным Апис, попавший в Азов не из Патриота, а буквально с улицы, когда в его родную Луганщину пришла война, рассказывает, что ему приятно служить под началом Билецкого. “Он не задает глупых вопросов, не бросает своих солдат на убой. Как человек и командир он всегда впереди нас, а не за спинами солдат”,— утверждает луганчанин.
По словам Аписа, у командира нет никаких бытовых привилегий. Бывает строг, но помнит имена и проблемы каждого. Его авторитет всегда был высок, но еще больше укрепился после Иловайска — тогда Билецкий, потеряв пятерых солдат, решил вывести батальон.
Азовцы вновь на передовой — в Мариуполе, на подступах к которому удерживают сепаратистов и российских военных.
Несмотря на репутацию националистов, горожане никогда не обвиняли Азов в мародерстве, дебошах. А Билецкий ни разу публично не угрожал действующей власти вооруженным бунтом. Наоборот, постоянно подчеркивает, что пока является солдатом, будет выполнять приказы главнокомандующего. Даже если не согласен с ними.
Политик
Сейчас в жизни Билецкого начинается новый этап. Связан он не столько с тем, что его батальон переформатировали в полк и сделали частью Нацгвардии, а сам комбат-самоучка получил звание подполковника МВД,— он зарегистрировался самовыдвиженцем по одному из киевских округов.
Восемь лет назад Билецкий уже баллотировался в ВР, но безуспешно. Теперь его хотели видеть в списках многие политсилы, в том числе и Народный фронт Арсения Яценюка, почти договорившегося с комбатом. Но тот пошел сам.
“Ветераны должны прийти во власть крепко и достаточно мощно. Но в какой‑то момент мне показалось, что мы — как новогодние игрушки, которых разобрали на разные елки. Я не хочу быть медалью на чьей‑то груди”,— объясняет свое решение теперь уже комполка.
Предварительно он, правда, посовещался со своими бойцами: “Единоличные решения я принимаю только на войне, потому что там у меня тотальная ответственность за всех”.
При этом попасть в парламент Билецкий, по его словам, не надеется. И уточняет: “Я никогда ни на что не надеюсь. Я берусь и делаю”.
Материал опубликован в №23 журнала Новое Время от 17 октября 2014 года
http://nvua.net/publications/Andrey-Bil ... 17031.html
